– Позвольте мне самому разобраться, – надменно ответил Андрей Валерьевич. – Не знаю, какое вам дело до моих занятий, но свои советы можете… – он оборвал себя. – У вас все ко мне? – спросил он тоном закоренелого бюрократа.
– Да, – ощерился человек в шубе. – Я вас предупредил.
– Тогда – вон, – произнес Андрей Валерьевич и величественно указал на дверь.
На следующий день в кабинете запахло кошками. Вонь была настолько сильной, что пациенты откровенно морщили носы. В перерыве Андрей Валерьевич сбегал в магазин и купил освежитель воздуха; в результате в кабинете запахло, как в туалете квартиры, где живет пара задиристых котов в расцвете сил. К тому же на кушетке обнаружились длинные параллельные царапины. Все это было необъяснимо и сильно раздражало, и Андрей Валерьевич пообещал себе выяснить, в чем дело, как только схлынет поток пациентов.
В ожидании Жени хирург прятал облезлого Рыся за шторой. Теперь шея игрушки легко удерживала большую круглую голову, и широкая морда казалась насмешливой и самоуверенной. Признаться, прежний Рысь нравился Андрею Валерьевичу больше.
На этот раз Женька не ревела. Осмотрев коленку, на которой остался лишь бледный синяк, Андрей Валерьевич не без трепета вручил исцеленную игрушку хозяйке. Краем глаза он заметил, что там, где бок Рыся прижимался боком к стеклу, в морозных завитках осталась круглая проталина, но не обратил на это внимания. Реакция Жени занимала его намного больше.
А девочка была просто счастлива. Она звонко расцеловала Рыся в капроновые усы, а потом уставилась на Андрея Валерьевича сияющими застенчивыми глазами.
– Вы его вылечили, – с благоговейным удивлением пробормотала она.
– Конечно, – кивнул Андрей Валерьевич и перемигнулся с отцом.
– Теперь, Рыся, все будет хорошо, а Кольке я тебя больше не дам, – сказала Женя, заглядывая в прозрачный зеленый глаз, и нежно почесала рысь под подбородком.
Крепкое пожатие рук, комок в горле от умиления – довольный собой и миром, Андрей Валерьевич распрощался с Женей и ее отцом, как с лучшими друзьями.
Кошачий запах испарился из кабинета, как только врач закрыл дверь за Рысем и его хозяйкой. Но Андрея Валерьевича это не насторожило, а лишь обрадовало. Не вызвали тревоги и хрупкие от мороза веточки, просыпавшиеся на голову, когда он возвращался домой, – задрав голову, хирург заметил, как мелькнуло в черной кроне рыжее пятно, но кот ли это был, белка или сойка – не разобрал, да и не пытался. А воспоминание о хаме, влезшем в кабинет с дурацкими советами, и вовсе стерлось – Андрей Валерьевич давно научился забывать о мелких неприятностях.
