Придя в себя, пилот убедился, что с ведомым все нормально, обматерил разработчиков операции и поблагодарил господа за удачу. И, в общем, было за что. Сами разработчики оценили успех такого схода с орбиты не более чем в 41 %.
Надвигающаяся скальная стена трехкилометровой высоты уже занимала весь передний обзор. Пилот кинул взгляд на цифры. 12 секунд, 11, 10…
Пилот представил, как в эти секунды где-то над ним на орбите миниатюрный зонд-корректировщик развернул свои лепестки…
— 6, 5, 4…
…поймал объект в сетку целеуказателя…
— 4, 3…
…перевел оптические данные по местоположению цели, рельефу местности, активности электронных средств противодействия в кодированный цифровой сигнал…
— Два…
…и коротким радиоимпульсом отправил электронный приказ непосредственно в бортовые чипы ракет, томящихся на подвеске штурмовиков. Ракеты автоматически стартуют и, взвившись над горной грядой в соответствии с полученной программой, сверху поразят цель. И можно будет почти спокойно уходить.
— Один… ноль!
Пилот чуть напрягся. Старт и сход с подвески тяжелой ракеты должен был ощутимо тряхнуть машину.
Но ничего не произошло! Ни у него, ни у ведомого! Ракеты остались на месте.
Пилот почувствовал, как у него вспотели ладони, несмотря на специальные терморегулируемые перчатки.
Что-то случилось с зондом или даже с «прыгуном». Это было ясно, поскольку многократно дублированные коммуникационные системы сбоя не дают. Если нет сигнала, значит нет и источника.
На душе ведущего сразу стало как-то тоскливо. Но лишь на мгновение. С сигналом или без сигнала, а задание надо выполнять.
Пилот включил переговорное устройство, осознавая, что сейчас его штурмовик появился на экранах секторов противника, как некий излучающий объект.
— Второй, работаем автономно, — и отключил передатчик. Ведомый качнул крыльями в знак того, что услышал командира, и отвалил в небо с резким набором высоты.
Двигатель взревел на форсаже. Штурмовик задрал нос и рванул в зенит параллельно почти вертикальному склону гряды. Вновь навалилась перегрузка. Пилот, морщась, коснулся клавиши и активизировал авионику боевой машины. И как будто вмиг прозрел. Тактический дисплей мгновенно развернулся в трех плоскостях, выдав потоки оцвеченной информации от силы ветра до расположения комплексов ПВО противника.
Но и штурмовик вспыхнул на дисплее следящих систем противника, как рождественская елка. Датчики фиксировали пока не уверенное (мешала горная гряда), но все более настойчивое касание лучей сканеров наведения зенитных систем. Пилот почти чувствовал, как там, на позициях ПВО растет уровень энергии в накопителях зенитных электромагнитных комплексах «ЗЭК», бича всей атмосферной авиации. Стальные 90-граммовые шары, разогнанные чудовищным электромагнитным полем до первой космической скорости, были пустотелыми. Но при столкновении с целью на такой скорости, при ударе выделялось такое количество энергии, что попадание больше напоминало взрыв боеголовки с сотней килограмм взрывчатки на борту…
