Повинуясь приказу, машина поднялась метров на двадцать и полетела назад к замку. Десантники молча смотрели вслед аэрокару, пока он не исчез в самом центре кипящего огня.
— Все, — тихо произнес Марк. — Теперь мы с тобой — часть этого мира, — и, улыбнувшись, спросил: — Слушай, тебе нужна нянька для твоих будущих спиногрызов?
Джованни удивленно посмотрел на него.
— Марк, ты самый сентиментальный головорез из всех, кого я когда-либо встречал. О такой няньке можно только мечтать!
Они расхохотались, и дружески двинув друг друга по физиономии, пошли седлать лошадей.
…Во двор гостиницы они въехали поздним утром. Едва они соскочили с лошадей, как во двор выбежал хозяин.
— О, господа! Как хорошо, что вы приехали…
Он осекся, уставившись на их пятнистую униформу. Свою одежду друзья непредусмотрительно оставили на складе колдуна и рассчитывали переодеться на постоялом дворе.
— Что случилось, Ганс? — глядя на испуганное лицо и всклокоченные волосы хозяина, спросил Марк.
Губы у того дрожали, и он с трудом вымолвил:
— Ваши слуги, господа…
У Джованни кровь отхлынула от лица. Он бросился в дом.
— Они появились за полночь. Ворвались, ранили одного вашего слугу, а другого схватили и увезли, — запинаясь, рассказывал хозяин, семеня перед Марком, пока тот входил в гостиницу.
— Кто они такие?
— Я не знаю. Их предводитель — молодой, черноволосый, с глазами навыкат. Он всеми командовал.
Марк даже остановился от возникшей у него догадки. Без сомнений, это был тот самый пучеглазый, что шпионил за ним в походе.
— Далеко отсюда до замка герцога?
— Два дня пути пешему путнику, — испуганно ответил хозяин, и губы у него опять задрожали.
Марк схватил его за плечо и встряхнул.
— Успокойся и собери нам на дорогу что-нибудь из провизии. И еще. Принеси все оружие, что есть в доме.
Хозяин убежал, а Марк поднялся наверх. Когда он вошел в комнату, то увидел Джованни, стоявшего перед кроватью, на которой лежал бледный Лоренсо. Он был без сознания, мелко и часто дышал.
— Он умирает, — тихо сказал Джованни, не оборачиваясь. — Его проткнули мечом насквозь.
Марк взял в руки сухую прохладную ладонь. Ресницы у раненого дрогнули. Увидев Джованни, он мучительно улыбнулся.
— Господин… — раздался еле слышный шепот. Он попытался сказать еще что-то, но глаза его широко раскрылись, он дернулся всем телом, мышцы его напряглись, и изо рта черным потоком хлынула кровь.
Марк выпустил его руку, и она безвольно упала на постель.
Лоренсо был мертв. Лицо его разгладилось и приобрело спокойное, умиротворенное выражение. Марк рукой опустил веки умершего и накрыл его покрывалом.
