– Если у меня развязаны руки, то я подберусь к кому угодно.
Ефимов не преувеличивал. Он подобрался ко всем, кто его интересовал. В его стратегии главную роль играли натиск, обескураживающее самомнение и наглость. Он мог плюнуть в лицо человеку, который целился ему в лоб. Он мог и безвинного за решетку посадить. У подполковника не существовало границ. Он всю жизнь во что-то играл. Победа! Это важно, а что за ней стоит – чушь собачья!
Ефимов возвращался домой довольный. Наконец что-то животрепещущее появилось на горизонте. Будет чем душу отвести.
* * *
Глядя на перрон станции. Белый сказал:
– Если нас ищут, то по всем законам здравого смысла они это делают здесь. Одно утешает: никому в голову не придет шарить в купейном вагоне пассажирского поезда, прибывшего с востока. Но если они здесь все обшарили, то где еще нас искать?
– В волчьем брюхе. Сколько здесь стоит поезд?
Чижов положил обрез рядом на сиденье и накинул сверху шинель.
– Не больше десяти минут.
Белый выложил на стол стальную черную трубку и вставил в один конец длинную иглу с засохшим шариком из черного хлеба.
– Ловко ты с этой штучкой обращаешься. Видел я твою иголочку в глазу охотника.
– Бог не наделил меня силой. Хлюпиком с детства хожу, ничего не поделаешь – природа.
– Кто надоумил?
– Черт его знает. Летом в тайге хорошую шишку с орехами приметил.
Палкой сбить не удалось. Обломал трубку, набил рот бузиной и начал палить по ветке. С первого выстрела сбил. Повезло. Ну а потом стрелял по мишеням. Тут один шнырь и говорит: «А ты иголку в рябину вставь, тогда видно будет, куда попадаешь». Санитары в больничке достали мне коробку медицинских игл. И точно, игла впивалась в стену, на которой я почему-то нарисовал глаз. Вот тут мне пахан совет дельный дал: «А ты, дружок, закачай в иглу страшного зелья и пульни своему недругу в глотку. От удара яд уйдет и в крови растворится. А замазывать свой конец надо оконной шпаклевкой либо пластилином». Ну, яда у меня нет, а цель я поражать научился за пять лет тренировок.
– Хорошая идея. И не подумаешь, что обычная трубка, похожая на мундштук, может стать страшнее ножа.
Дверь купе резко распахнулась. На пороге стоял прапорщик с повязкой «Патруль», а за его спиной двое солдат. Из-за плеча торчал приклад автомата. Беглецы даже не шелохнулись. Белый по петлицам определил, что патруль не зоновский. Ракетные войска. Такие ребята мало что смыслят в беглых.
– Шикарно живем, бойцы! По купе разъезжаем. А где коньяк с икрой?
