— Это приходится делать абсолютно всем.
Взгляд Марко помрачнел.
— Некоторые справляются. Остальные привыкают проигрывать.
Марко повернулся к Киту и ткнул в него скрюченным средним пальцем правой руки.
— Жду тебя в восемнадцать тридцать.
— Но я же сейчас свободен, — возразил Кит.
— Делай, что говорят, — нахмурился Марко. — Неудачники приносят несчастье.
— Командор, — сказал Кит.
Марко прыгнул на эскалатор. Ридж посмотрел на Марию и повернулся к Киту.
— Надеюсь, ты не переплатил, — ухмыльнулся он. Члены этой семьи теперь недорого стоят.
— Ничего я не плачу.
Ридж засмеялся и похлопал его по плечу. Кит покачнулся.
— Хороший мальчик. Ты должен мне обо всем рассказать. Он еще раз взглянул на Марию, высоко подпрыгнул и, пролетев над ее головой, опустился на эскалатор.
Кит стоял неподвижно, стиснув зубы.
— Извини, — сказал он, повернувшись к Марии.
Мария взяла его за руку.
— Он всегда такой?
— Почти. Особенно с тех пор, как стал принимать гормоны. Он любимчик командора. Усвоил все уроки Марко, — Кит немного подумал. — Только что он преподал нам еще один урок — как надо обращаться с неудачниками.
— Кажется, мне пора к этому привыкать.
Кит глубоко вздохнул. Мария чувствовала, что в его голове зреет какое-то решение.
— Я помогу тебе, — сказал он.
— Как?
— Помогу попасть на борт «Беглеца». Я проведу тебя туда этой ночью, если хочешь. Во время третьей вахты.
Прекрасная Мария прижалась к нему и поцеловала в щеку.
— Спасибо, — она забыла, что сама принуждала его к этому.
Мария обрадовалась, что его ни о чем не нужно просить, что он сам решился на это. Теперь ей уже не казалось, что она его использует.
Двое солдат занимались любовью. За окном в сполохах красного и желтого пламени рушился мир.
Фильм претендовал на романтичность и эротичность. Но ничего этого не было: только неумение и тупость. Юби это не волновало — ему хотелось дойти до отупения.
Он уже четыре часа смотрел этот фильм. В людей стреляли, их резали, выкидывали из шлюзов в космос. Торопливые половые акты перемежались со сценами гибели кораблей, взрывающихся, разгерметизирующихся, пронзенных снарядами. Апокалипсис случался каждые пятнадцать минут. В огне гибли целые галактики.
Все это проходило перед глазами Юби, не вызывая отклика в его душе. По крайней мере, ему можно было не беспокоиться, что появится призрак Паско, во всяком случае, не из этого голографического проектора, заполненного бессмысленными сценами убийств, насилия, секса.
Впервые в жизни Юби было нечего делать, не нужно было ничему учиться, ни о чем беспокоиться. Будущее находилось в руках прокурора и судей.
