за Троя такая, Греки не могли ему расказать, говоря что вероятно выстроили и взяли етотъ городъ въ ихъ отсутствие; — пока онъ занимался етимъ важнымъ вопросомъ предъ глазами его проходили: и Арапскіе разбойники; и Гнилое море; и процессія погребенія кота; и Палаты Царя Фараона, внутри всѣ вызолоченныя; и птица Строфокамилъ, вышиною съ человѣка, съ утиною головою, съ камнемъ въ копытѣ…
Его размышленія были прерваны слѣдующими словами которыя кто-то проговорилъ подлѣ него:
„Батюшка Иванъ Севастьянычь! я къ вамъ съ покорнейшею просьбою”
Ети слова напомнили Севастьянычу его ролю Приказнаго и онъ по обыкновенію принялся писать гораздо скорѣе, наклонилъ голову какъ можно ниже, и не сворачивая глазъ съ бумаги, отвѣчалъ протяжнымъ голосомъ:
— ¿Что вамъ угодно?
„Вы отъ Суда вызываете владѣльцевъ поднятаго въ Морковкинѣ мертваго тѣла.”
— Та-акъ-съ —
„Такъ изволите видѣть — ето тѣло мое”—
— Та-акъ-съ. —
„¿Такъ не льзя ли мнѣ сдѣдать милость поскорѣе его выдать?”
— Та-акъ-съ. —
„А ужъ на благодарность мою надѣйтесь… "
— Та-акъ-съ; — ¿Что же покойникъ-та крѣпостной что ли вашъ былъ?…… —
„Нѣтъ, Иванъ Севастьянычь, какой крѣпостной, ето тѣло мое, собственное мое…”
— Та-акъ-съ.—
„Вы можете себѣ вообразить каково мнѣ безъ тѣла. — Сдѣдайте одолженіе, помогите поскорѣе. "
— Все можно-съ, да трудновато немного скоро-то ето дѣло сдѣлать, — вѣдь оно не блинъ, кругомъ пальца не обвернешь; справки надобно навести, кабы подмазать немного……—
„Да ужъ въ етомъ не сомнѣвайтесь, — выдайте лишь только мое тѣло, а то я и пятидесяти рублей не пожалѣю… "
При сихъ словахъ Севастьянычь поднялъ голову, но не видя никого сказалъ:
„Да войдите сюда, что на морозѣ стоять.”
— Да я здѣсь, Иванъ Севастьянычь, возлѣ васъ стою. —
Севастьянычь поправилъ лампадку, протеръ глаза, но не видя ничего, пробормоталъ:
„Тьфу къ чорту! — ¿да что я, ослѣпъ что ли? — я васъ не вижу сударь.”
— Ничего нѣтъ мудренаго! ¿какъ же вамъ меня видѣть безъ тѣла? —
„Я право въ толкъ не войду вашей рѣчи, дайте хоть взглянуть на себя.”
— Извольте, я могу вамъ показаться на минуту……… только мнѣ ето очень трудно… —
И при сихъ словахъ въ темномъ углу стало показываться какое-то лице безъ образа; то явится, то опять пропадетъ —, словно, молодой человѣкъ въ первой разъ приѣхавшій на балъ, — хочется ему подойти къ дамамъ и боится, выставитъ лице изъ толпы и опять спрячется……
— Извините-съ — между тѣмъ говорилъ голосъ — сдѣлайте милость извините, вы не можете себѣ вообразить какъ трудно безъ тѣла показываться! — сдѣлайте милость, отдайте его мнѣ поскорѣе, — говорятъ вамъ, что пятидесяти рублей не пожалѣю. —
