, публика устала от вечно юных инженю с идиотским выражением лица в обрамлении светло-русых кудряшек… Банки известили кинофирмы, что им отказано в кредитах для финансирования производства… И крупным студиям осталось одно — закрыть полностью или большую часть своих съемочных павильонов. Так они и поступили, выбросив на улицу 50 тысяч актеров и служащих»
[2].
Луи Тома оценивал стоимость новых американских фильмов, не могущих найти ни залов, ни прокатчиков, в 25 миллионов долларов. Одной из крупнейших фирм пришлось «заморозить» свою продукцию, стоившую 6 миллионов долларов.
Сборы от проката в 1920 году упали на 10 миллионов долларов, а производство фильмов снизилось на 64 процента по сравнению с предыдущим годом. Кризис американской киноиндустрии продолжался дольше, чем в других отраслях промышленности. Весной 1922 года в Соединенных Штатах из 208 существующих продолжали работать только 134 студии (в Нью-Йорке — 43 из 61, в Голливуде — 91 из 147). В те времена штат Южная Калифорния еще не имел монополии на производство фильмов, но кризис во многом способствовал упадку кинопроизводства в Нью-Йорке. Однако зимой 1923/24 года несколько студий Нью-Йорка увеличили выпуск фильмов, поскольку все голливудские студии закрылись на десять недель.
Глубочайшее экономическое потрясение американского кино совпало по времени с сильнейшим моральным кризисом, вызванным яростными нападками пуритан. Последние добились в январе 1920 года принятия в Соединенных Штатах «сухого закона» — было запрещено употреблять напитки, содержащие более 0,5 процента алкоголя. Салуны (американские кафе) исчезли, но вместо них появились и стали процветать подпольные притоны, в которые спиртное доставлялось целой армией бутлегеров.
Пуритане Среднего Запада и влиятельные женские клубы обрушились на кино с яростными нападками, представляя его в качестве школы порока и преступности. Они избрали своей мишенью столицу «Филмлэнда», описанную одним из ее основателей, Адольфом Цукором, в следующих выражениях: «В преддверии 1920 года Голливуд выглядит местом кипучей и беспорядочной жизни. Большинство его обитателей — люди скромного происхождения. Они никогда не мечтали о больших деньгах и вдруг стали буквально купаться в золоте… Город заполонили легкомысленные деловые люди, которые напоминают мне спекулянтов и «доверенных» лиц в лагерях золотоискателей… Все эти нувориши любили выставлять напоказ роскошь, жили на широкую ногу, тратили деньги без счета, а остальные жители киноколонии старались им подражать во всем»
