— Твоя. Четвертый номер, — убито сообщил Левка. Он зябко запахнул ватник и вдруг заорал, присоединяясь к негодующему ипподрому: — Жу‑ли–ки!
— Дальше что? — равнодушно спросил я. — Мне ведь теперь, чтобы выиграть, нужен только девятый из следующего заезда?
— Совершенно верно. И ты ухитрился из одиннадцати выбрать самую дохлую скотину. Второй раз чуда не будет.
— Тогда пойдём домой! Хочешь ко мне, хочешь — к тебе. Я, признаться, замёрз, да и виски трещат.
— Раз зацепился — нужно все же дождаться. Будешь ставить ещё?
Я отрицательно покачал головой.
— А я побегу.
Пока он бегал к кассам, я ходил взад–вперёд вдоль барьера, пытаясь превозмочь начинающийся озноб, и все смотрел на мелькающих вокруг людей, вдохновлённых иллюзией дармовой наживы. Все они были разные, но общая печать мелких хищников проступала на этих лицах.
Наконец начался третий заезд. Я уже не пытался следить за лошадьми, понимал: чудо второй раз не случится. «И к лучшему, — думал я, — получу зарплату — отдам пятёрку. Лишь бы не простудиться…»
И снова толпа завопила тысячами глоток:
— Жу‑ли–ки! Аферисты!
Левка больно ударил кулаком в плечо, жарко вздохнул:
— Видел? Твоя пришла. Девятый номер!
— Я выиграл?
— Да это на тебя поверье сработало! Получишь, наверное, рублей сорок или пятьдесят.
Мне стало жарко.
— За сочетание четыре — девять сто девяносто рублей. Ровно, — объявило радио.
— Понял? Ты выиграл сто девяносто рублей! — обнял меня Левка. — Где билет? Давай получу!
Замерзшими, негнущимися пальцами я вытащил засунутые под крышку своей папки билетики.
— Да ведь у тебя их два! Одинаковых! Ты выиграл два раза по сто девяносто!
— Сколько же это? — Я никак не мог сосчитать.
Левка метнулся к кассам, прибежал обратно, сунул толстую пачку денег.
— Триста восемьдесят. Ровно.
Через пятнадцать минут мы сидели в тепле ресторанного зала, в том же здании бегов, только здесь было тихо, несуетно.
— Что будешь делать со своим богатством? — спросил Левка, когда перед нами задымилась рыбная солянка и официант, разлив водку из графинчика в рюмки, удалился.
— Почему моим? Разделим поровну. Моей части с лихвой хватит на свитер и дожить до первой зарплаты. Представляешь, сегодня я получил постановку у Гошева.
— Ты? Артур Крамер? Постановку у Гошева? Даже теоретически этот сценарий, я тебе уже сто раз твердил, так же обречён, как и все остальные твои затеи. И мои тоже. Никогда не поверю!
— Что ж… К сожалению, ты прав. — Я рассказал, как обернулось дело, как согласился на подачку, на это «Первомайское поздравление».
