— Если ты не повернешь, клянусь Богом, я отправлюсь назад вплавь! — заорал он, словно безумный.
Дядя схватил его за рубаху.
— Ну, Дик, мальчик, не надо! Ты не сможешь…
Дик в ярости повернулся и замахнулся на маленького коренастого мужчину. Инстинктивно Колин Мак-Грегор отшатнулся и поднял кулаки, защищаясь. В этот момент «Единорог» накренился и Дик покатился вперед, ударившись челюстью о крепкие кулаки дяди.
Удар не был силен, но для чуть живого Дика и этого вполне хватило. Голова его запрокинулась, он отрывисто вздохнул и повалился без чувств.
Колин Мак-Грегор в оцепенении уставился на него, затем медленно, словно в задумчивости, повернулся к офицерам, сидевшим за длинным столом.
— Вы видели? — спросил он слабым голосом. — Вы все видели, мистер Оуэнс? Мистер Гилбой? Что же это — я ведь едва дотронулся до него.
Он снова взглянул на бесчувственного племянника.
— Прости, парень, но ты не оставил мне выбора. Не знаю, что я тебе сделал, но надеюсь, это не причинит тебе серьезного вреда. Оуэн, Гилбой! Идите сюда! Помогите мне отнести его назад в постель. И поосторожнее!
Глава третья
КОЛИН МАК-ГРЕГОР
В конце концов для Дика, наверное, было и лучше, что первое его пробуждение закончилось таким образом. Теперь он приходил в чувство медленнее, но гораздо основательнее. К счастью, парусник «Единорог» тоже был не из быстрых: с упорной монотонностью, не спеша, он прокладывал свой путь на восток через волны Атлантики.
Дик приходил в себя медленно по нескольким причинам, и удар, полученный от дяди, не играл особой роли. Настоящих причин было три, больше душевного, чем физического свойства. Он жестоко страдал от морской болезни, и это крайне подавляло его. Однако остальные причины, гораздо более серьезные, по-настоящему мешали выздоровлению. Самым худшим было чувство, что сердце его разбито, а отчаяние лишало его воли и чуть ли не заставляло мечтать о смерти. Ему, побежденному и побитому, больному и несчастному, казалось, что весь мир ополчился против него и Эжени, и он слаб и бессилен против него. Каждое мгновение, каждый час, каждый день уносили их все дальше и дальше друг от друга, и он не был настолько слеп, чтобы надеяться, будто страстное желание и сила обстоятельств когда-либо снова сведут их вместе; это невозможно, раз уж высшие силы выступили против них.
К тому же Дик внезапно начал испытывать сильнейшую ненависть к дяде. Хотя в душе все еще царило смятение, это чувство возобладало над остальными. Он понимал, конечно, что действительным виновником его бедствий был отец. Но Ранальд Мак-Грегор теперь далеко, до него не добраться. Колин, напротив, был рядом. К тому же, отказавшись вернуться назад, капитан прямо признал, по крайней мере, так считал Дик, что находится на стороне тех, кто ополчился против него и Эжени.
