Поставив свой сундук посреди тропинки, я кастовал над ним надежный купол и пошел вдоль вытоптанного скотом пустыря, намереваясь получше рассмотреть это место и попытаться представить, как именно будет выглядеть площадь и как расположатся на ней дома. Оборотни следили за мной внимательными взглядами, но ближе не подходили, и меня грела эта деликатность и забота.
А вот казавшийся ночью идеальным план расстановки сорбов с каждой минутой не нравился мне все больше. И не столько он сам, сколько два угловых дома, которые на деревянном панно были просто маленькими кубиками. Однако вблизи оказалось, что с этой стороны самих домов и не видно за кронами деревьев, зато предстали во всей неприглядности задворки, вклинивающиеся в уже живущую в моем воображении площадь. И чем дольше я бродил по пустырю, тем чаще оглядывался на неопрятные загоны для скота, кучи навоза и какие-то сумбурные сараюшки.
— Их нужно убирать, — сочувствующе произнес голос Алдориса, и, оглянувшись, я обнаружил, что маг ходит за мной следом вместе с Ренгиусом.
— Коренные жители и так нас скоро ненавидеть будут. — Именно эта мысль возникала у меня, когда я смотрел на так грубо нарушившие мои планы дома.
— Ты же ментал, можешь их уговорить.
— Но стараюсь пользоваться этим даром только в крайнем случае, — суховато отрезал я, хотя сердился вовсе не на мага.
— Дай мне право с ними поговорить, — не отставал королевский маг, — я знаю пару способов.
— Ир, дай ему право, — неожиданно воспользовался Ренгиус моим сокращенным именем, как бы намекая, что это неплохая идея, — а пока прикинь, как бы поставил сорбы, если бы не было этих домов.
— Хорошо, иди разговаривай, — сдался я и повернулся к другу. — Ты понимаешь, дома как раз не мешают. Я мог бы их перестроить, сделать жилье для одиночек или устроить вон в том харчевню, а во втором лавку. Мы же не всегда будем распределять штаны и рубахи, и у наших сородичей появятся свободные деньги. Вот тогда и понадобится лавка, но я хочу, чтоб она принадлежала дому Тинерд. Мне не нравится, когда торговцы пользуются бедами сородичей и дерут тройную цену за обычные сапоги, если внезапно наступают холода.
— Это все я уже записал в нашем законе, — вступил в разговор подошедший к нам Унгердс. — А где сорбы?
— Вон, в сундуке. Не волнуйся, там мощный щит. Мы ждем, пока Алдорис уговорит хозяев тех домов немедленно продать их нам.
— Не продадут. — Кахорис, по обыкновению, примчался стремительно, как смерч. — Там в одном живет брат старосты, мы к нему уже подходили. А в другом — семья оборотней, их ты обещал не трогать.
