Руки Мири замерли над клавиатурой. Полтора года назад один из камней, которые многие считали сказкой, стал причиной смерти нескольких человек. Ей самой чудом удалось избежать гибели.
— Ты распечатал данные о нем? — что-то шевельнулось в памяти, она читала про некие камни…
— Нет, — он пожал плечами. — Говорю же, это сказка.
— А не упоминался ли в этой сказке некий Жан Батист Тавернье?
Анри уставился на нее, приоткрыв рот.
— Та-ак. Ясно. А тебе в детстве не говорили: мол, сказка — ложь, да в ней намек? — Мири вернулась к сайту авиакомпании.
— Понял, виноват, исправлюсь. Тут тебе, между прочим, факс от того типа, что приходил.
— Клади в общую стопку, потом посмотрю, сейчас некогда. А что с «Лабиринтом Иерихона»?
— В этом доме книги нет, в каталоге нет. В Интернете такая рукопись упоминается, но тоже как нечто полулегендарное, неизвестно, сохранилось или нет. Есть какие-то неполные копии. Это я распечатал. Ты куда это собралась? — спросил он, заглядывая в монитор.
— В Австрию. Семейные дела. Надо выполнить кое-какие распоряжения бабушки. Она хотела, чтобы ее старая приятельница и родственница получила один из натюрмортов. Письмо с распоряжениями, кому что подарить, было в банковской ячейке. Надо сделать это быстро, пока та бабулька еще жива и может получить удовольствие от натюрморта или от суммы, которую она за него выручит.
— Думаешь, это типа материальная помощь?
— Мне так кажется, — врала Мири, глазом не моргнув. — А ты возвращаешься домой. Как только я разгребусь с делами о наследстве, приеду в Париж и созвонимся, ок?
Анри посмотрел на сестру внимательно, потом пожал плечами:
— Как знаешь.
К тому моменту как Мири побросала в сумку несколько необходимых вещей, он принес еще пару листов текста:
— Легенда о Звезде света.
— Спасибо, братец. У меня хватит времени пообедать. Пошли?
Они поели, и Мири, попрощавшись с Терезой и предупредив, что вернется, скорее всего завтра, направилась к двери.
— Ничего не забыла? — невинным тоном поинтересовался Анри.
— Да нет вроде. А что?
— Да так. Думал, может, натюрморт возьмешь, раз уж бабушка его завещала.
— Черт! — воскликнула Мири. Про себя она высказалась еще хуже. — Хороша бы я была, опомнившись в самолете! Спасибо, братец.
Делая вид, что не замечает его пристального взгляда, она отправилась в кабинет, сняла со стены натюрморт Питера Класа>[3], бережно упаковала, прихватила документы на картину, чтобы не конфисковали на таможне, и уже направилась к двери, когда Анри преградил ей дорогу.
