— Ну, что вы, Полковник! На все воля Божия.
Мгновенная, словно при вспышке молнии, страшная сцена увиделась давно, ещё до того, как вас допрашивали в Совете по делам религий. Ещё в те дни просил и уговаривал стать осторожным. И всегда получал один и тот же ответ:
— На все воля Божия.
Летит время. Вас впервые выпускают за границу — в Польшу.
— Батюшка, если будет возможность, побывайте в Кракове. Говорят, замечательный город.
По возвращении вы объясняете, что всё время ушло на работу в библиотеках — изучали материалы к своему словарю по библеистике. Было не до поездок.
Однажды вы показываете мне длинный лист бумаги, где на компьютере набрано расписание выступлений на всю первую половину 1989 года. Заранее обозначен каждый день, час.
Наступает вечер, когда вы впервые появляетесь на экране телевизора. В это время мы начинаем видеться реже. Вы заняты с утра до вечера. Утром служба, днём требы, по вечерам выступления. А ещё встречи со все большим количеством людей.
Всегда внезапно раздаётся телефонный звонок.
— Полковник, звоню из клуба на Волхонке, через пять минут иду на сцену. Как вы там?!
— Издательство «Советский писатель» заключило договор на роман! Выйдет в 1991 году.[2]
— Поздравляю! Я же вам говорил — не отчаиваться. На днях зайду. Привет Жанне!
Через несколько дней тишину взрывает характерный тройной звонок в дверь. Вы появляетесь все с тем же портфелем и рюкзачком через плечо.
— Неужели через два года мы с вами будем держать в руках книжку под названием «Здесь и теперь»?! Ещё раз говорю, ваше дело сочинять, не теряя ни дня. А что вы сейчас делаете? Помните, вы рассказывали о двух своих поездках — на Кавказ и в Египет? Должен вам сказать, я часто возвращаюсь в мыслях к этим историям. А если на их основе написать вторую часть духовных поисков вашего героя — Артура Крамера? Подумайте!
Попив чая, вы озабоченно взглядываете на часы.
— Знаете что, давайте по дороге к вокзалу заскочим в кулинарию: сегодня ко мне должен приехать в гости один священник из Чехословакии, а дома хоть шаром покати.
Мы заезжаем в одну кулинарию, в другую. Там тоже хоть шаром покати, пустые полки. Лишь наискосок от Ярославского вокзала удаётся купить два килограмма истекающего водой фаршированного перца. Вы запихиваете его в пластиковую сумку.
— Батюшка, поездим ещё. Какое это угощенье? Ерунда.
— Прекрасное угощенье! Прекрасное! Всё равно больше ничего не достанем. А время дорого. И у меня к вам просьба: на днях улетаю вместе с деятелями культуры на какой-то симпозиум в Германию. Лететь надо утром. Можно накануне вечером я к вам приеду, переночую? Ведь вы живёте на трассе Шереметьево-2.
