А как же дневник? Она прислушалась — никаких звуков или шагов. Подвинувшись к краю кровати, она дотянулась до джинсов и вытащила дневник, почти не причинив сильной боли ноге. Теперь у нее в руках то, что ей необходимо. Она откинулась на подушки и начала читать.
К тому моменту, когда Тори услышала шаги Марка, она прочитала достаточно, чтобы понять — отец не был вором. Он начал вести дневник задолго до того, как исчезли сокровища, и большая часть записей не имела к кладу никого отношения. Он записывал то, что его интересовало: погода, кто приехал с визитом, их с Хантом беседы о политике или истории. Потом возникла тема сокровищ и его переживаний по поводу обвинений в воровстве. Тори хорошо знала отца и могла точно сказать — он ни при чем. Какое облегчение!
Но откуда взялся мешочек с золотыми монетами, который в настоящий момент лежит у нее в чемодане. Откуда он вообще появился? И почему? Она наткнулась на него, когда упаковывала мамины вещи. Она тогда находилась в растрепанных чувствах, потому что поняла, что больше не сможет сама ухаживать за мамой.
Тори нашла очень приличную частную лечебницу. Правда, плата там была достаточно высокой, и Тори едва могла себе это позволить. Поэтому пришлось подрядиться на работу в ресторане, устраивать банкеты и праздничные приемы, лишь бы свести концы с концами. У нее сердце едва не разорвалось, когда она была вынуждена сказать маме, что поместит ее в лечебницу. Ее милая, добрая мама выглядела совершенно потерянной, но не жаловалась. А Тори… В ужасе оттого, что приходится делать, она со слезами на глазах собирала мамины вещи. И вот тогда, упаковывая в коробки старую мамину одежду, она обнаружила мешочек с золотом. Тори никогда не видела сокровищ дона Карлоса, но сразу поняла — это они, только в меньшем количестве. Она спросила маму, откуда они, но та лишь испуганно посмотрела на дочь, закусила губу и отвернулась.
Что могла Тори подумать? Только одно: у отца каким-то образом оказались золотые монеты. Но как? Это подтолкнуло ее к путешествию в прошлое, в Шангри-Ла. Она должна докопаться до правды.
У нее не было времени, чтобы прочитать то, что написал отец Марка. Его почерк жутко неразборчивый. Записи мистера Хантингтона относились к значительно более позднему времени, скорее всего, он сделал их незадолго до того, как отправился на лодке с сокровищами. Знал ли он, что случилось на самом деле?
Этого Тори пока не поняла, но из записей в дневнике ей было ясно: ее отец не виновен в первоначальном исчезновении сокровищ. Тем не менее ей нужны еще факты.
