Он смотрел на нее сверху вниз, недоверчиво качая головой.
— Тори, это было очень давно.
Она вздернула подбородок:
— Значит, пришла пора узнать правду.
Он тяжело вздохнул:
— Ты очень любила отца, да?
— Да. Больше всех на свете.
Он поморщился, а она удивилась: почему? Разве он никогда никого не любил? Или его не любили? Разве он не знает, какую это придает смелость?
Раздумывать об этом бесполезно. Если ей удастся получить его помощь, что ж, тем лучше.
Входная дверь была открыта — Тори не закрыла ее, когда уходила. Они быстро вошли внутрь. Марк включил фонарь и осветил пустую комнату.
— Ничего нет. Что здесь было пятнадцать лет назад? Что ты надеешься найти? — Он посмотрел на нее. — Думаешь, стены заговорят и раскроют тебе все секреты?
— Я хочу попасть на чердак, — сказала Тори. — Дверь, кажется, закрыта.
Он придвинулся к ней, спрашивая себя, какие тайны скрываются в глубине этих зеленых глаз.
— Что там, на чердаке?
Преодолевая охватившую ее дрожь, она твердым голосом сказала:
— Я точно не знаю.
Он покачал головой:
— Придумай что-нибудь пооригинальнее.
Тори чувствовала, что придется сдаться, но всего она не скажет.
— Моя мама говорила мне, что на чердаке остались вещи, — медленно произнесла она. — Я… мы уезжали в такой спешке, что не могли взять все.
Он кивнул и заметил:
— Это было очень давно. С тех пор здесь жили другие люди.
— Знаю. Но я должна посмотреть. — Тори встретилась с Марком глазами. Только бы он не прочитал в ее глазах мольбу! — Пожалуйста, Марк. Мне очень нужно посмотреть, что там на чердаке.
Он долго смотрел на нее и наконец согласился:
— Что ж, давай посмотрим.
Без малейшего усилия он открыл дверь на чердак и влез следом за ней в пыльное помещение. Свет от фонаря бросал зловещие тени и прыгал между балками. Потолок был низким, и им пришлось пригнуться, чтобы подойти к сложенным коробкам и старым чемоданам.
Тори быстро просмотрела содержимое коробок и занялась чемоданами — один чемодан показался ей знакомым. Марк поддел замок перочинным ножом и откинул крышку.
Тори внимательно оглядела лежащие в чемодане вещи. Это были напоминания о другой жизни, очень-очень далекой, но она сразу их узнала. Ее школьная форма. Мамино шерстяное пальто. Отцовские свитеры. А подо всем этим — фотоальбом и пачка каких-то бумаг. У нее часто забилось сердце. Она не ожидала, что это так ее потрясет. Она просматривала бумаги, а Марк наблюдал за ней, но больше ни о чем не спрашивал.
Альбом Тори отложила в сторону, а он удивился: почему ее это не заинтересовало? Он взял альбом и стал перелистывать, пока она осматривала чердак, держа высоко в руке фонарь. На фотографиях он увидел круглолицую девочку — такой Тори была когда-то. Он улыбнулся.
