Открыв дверь бухгалтерии, Самохин объявил:
– Девочки, это ребята из службы контроля по безопасности учета, документации и налогообложения в сфере муниципального неторгового имущества. (Не сдержав удивления, Феня открыла рот.) Они только посмотрят, как вы тут разместились. Для отчета.
Не поняв из слов начальника ровным словом ничего, бухгалтеры поздоровались. Губернатор представил сотрудниц. Когда он дошел до Светланы Коробовой, Феня заметно скисла, а Вася уставился в окно.
При росте метр шестьдесят Света весила около девяноста килограммов.
– Света, выйди со мной на секундочку, – попросил ее Николай Николаевич.
– А чего, – весело и звонко, как пионерка, спросила она, – я проштрафилась?
– Что ты…
Молодая женщина лет тридцати, не более, с большим трудом выбралась из-за стола, тяжелой походкой проследовала к двери.
– Света, – спросил губернатор тихо, когда все вовлеченные в дело вышли в пустынный коридор, – ты о деньгах, которые мне разменяла, никому не рассказывала?
– Нет, что вы! – так же тихо ответила Света. – Пропали, что ли?
– И не рассказывай, хорошо? – напутствовал ее губернатор. – Все, иди.
Провожая шарообразный силуэт кассирши взглядом, Феня заметила:
– Подозрение снято по причинам физического строения подозреваемой.
Уже в машине она спросила Васю:
– Неужто все-таки Аленка замешана? Но зачем ей проникать в приемную скрытно? Она могла бы взять деньги в любое другое время…
Вася ответил недоуменной гримасой.
1
Неожиданно позвонил Валерка:
– Не спросишь, как дела у сестры?
– Валера, ты хочешь рассказать что-то о ней?
Он сердито попыхтел в трубку:
– Да нет, просто я заметил, что никто не спрашивает, как ее дела. Обидно, у человека такие неприятности, а все знакомые делают вид, что просто забыли о ней, как о съеденном яблоке.
Феня уже открыла рот, чтобы напомнить мужу сестры, что Майя никогда не была милашкой. Ее жизненное кредо выражалось в двух словах: «Мне надо», и ничто не могло остановить Майю на этом пути.
Однажды ей понадобились деньги, причем в значительных количествах. Как и всегда, Майя поперла вперед, обманывая, двурушничая, мошенничая и жульничая даже со слабоумными стариками. И плевок в сторону супружеской верности не показался ей перебором…
Впрочем, о последнем факте Феня промолчала бы в любом случае.
Так стоит ли удивляться, что те немногие гродинцы, которые относились в целом к Майе неплохо, не хотят о ней вспоминать?
– Ну ладно, – сказал детектив. – Отложим дела нашей семьи, займемся семьей Сухарева. Вчера мне удалось узнать, что никаких отпечатков на ноже не обнаружено, а отпечатков Николая Александровича в кухне вообще не нашли.
