— Мама тут ни при чем! — взорвался Фолк. — Они с папашкой всю жизнь вошкались в собственном дерьме и дальше будут. А ты, если не можешь драться, — учись давать сдачи по-другому!
— Как?
— Не знаю как, Ник, — Фолк отпустил брата и опять зашагал по дороге. — Я не знаю…
Увидев лицо младшего, мать со вздохом опустилась на стул, бросив недолепленые пироги.
— Опять?
— Отстань, мам! — огрызнулся Фолк, шаря на полках в поисках еды. — Ничего страшного — слегка шлепнул мальца, который обижал Ники. А что я должен был — смотреть, как его дразнят?!
— Фолли, это же дети…
— Мам, ну какие дети? Нику уже десять! А ведет себя, как сосунок! Лучше поесть дай.
— Отец вчерашнее доел, а пироги еще не скоро будут готовы.
Фолк грохнул пустой кастрюлей и посмотрел на мать. Ткнул пальцем в багровые следы повыше измазанного мукой запястья.
— Опять денег требовал?
Мать поспешно спустила рукав, глянула виновато:
— Сынок, ты бы сходил, поискал его. Боюсь, хватит лишнего…
— А мне-то что? Пусть упьется хоть до Темного Города.
— Нельзя так говорить, отец ведь!
— Отец, — Фолк плюнул на пол. — А ты — мать. Еще раз на тебя руку поднимет — убью.
— Смерти моей хочешь?
— Д-дура!
Фолк вышел из дома, громко хлопнув дверью.
Мать вздрогнула от резкого звука, закрыла лицо руками.
— Светлый Лес, Ники, сколько мне еще с ним мучиться?! Я не выдержу эти два месяца до его шестнадцатилетия…
— Ма-а-ам… Он не виноват, правда! Они первые ко мне пристали, а я…
Женщина прижала к себе младшего сына и тихо, беспомощно заплакала.
Лунный свет растекся по полу молочной лужей. В ней колыхались тени деревьев, и Нику казалось, что комната — это вагон поезда, который уносит их с Фолком далеко-далеко. Отчего-то сразу вспомнилась дурацкая дразнилка Вайета, и слезы сами собой навернулись на глаза. Дурак! Только и может брехать. Он и поезда-то никогда не видел. Это было слишком давно, еще до появления Безлюдья, когда из города в город по длинным железным рельсам ходили поезда. И мимо их поселка тоже. Вместо набата на главной площади до сих пор висит кусок древнего рельса. Вот бы когда-нибудь эта железяка свалилась на голову гадскому Вайету!
Ник вздохнул. Хорошо, что Фолк всегда за него заступается.
Брат раскинулся на смятой простыне — сброшенное одеяло громоздилось темной кучей на полу — и громко, по-мужицки храпел.
Эх, вот бы уехать вместе с Фолли! Только не в город, хорошо бы выбраться за пределы Узла. Они могли бы вместе странствовать, разыскивать другие города и исследовать их. Вот было бы здорово! Никел представил, как они бредут по безлюдным землям, уставшие и голодные, и в голубой дымке перед ними встает город-призрак, вымерший много лет назад. Они с братом спешат по заброшенным улицам, забираются в руины старинного дома и там находят…
