Получив от Сент-Джона свой пакет, Хелен взглянула ему в глаза и спросила:
— Помните двух женщин?
Он пристально посмотрел на нее и ответил:
— Помню.
— Так те две женщины — это вы! — воскликнул Хьюит, переводя взгляд с Хелен на Рэчел.
— Нас соблазнили освещенные окна, — сказала Хелен. — Мы смотрели, как вы играете в карты, но не подозревали, что за нами тоже наблюдают.
— Это было что-то вроде игры, — добавила Рэчел.
Казалось странным, что кто-то мог увидеть Хелен и не заметить в ней ничего характерного.
Хьюлинг Эллиот надел очки и взял инициативу на себя.
— По-моему, нет ничего ужаснее, — сказал он, отрывая куриную ножку, — чем когда на тебя смотрят, а ты об этом не знаешь. Человек потом всегда бывает уверен, что его застали за каким-нибудь смешным действием: например, за разглядыванием своего языка в зеркале одноколки.
— И все-таки эти маленькие зеркальца в одноколках так и тянут к себе, — сказала миссис Торнбери. — Черты лица выглядят совсем иначе, когда рассматриваешь его по частям.
— Скоро одноколок почти не останется, — заметила миссис Эллиот. — А четырехколесные экипажи… Уверяю вас, теперь даже в Оксфорде почти невозможно нанять четырехколесный экипаж.
— Интересно, куда деваются лошади? — сказала Сьюзен.
— Пирог с телятиной, — вставил Артур.
— Лошадям пора исчезнуть с лица земли, — сказал Хёрст. — Они омерзительно уродливы и к тому же злобны.
Однако Сьюзен, которая с детства усвоила, что лошадь — благороднейшее из Божьих созданий, не могла с ним согласиться, а Веннинг про себя назвал Хёрста отъявленным болваном, но из вежливости продолжил разговор.
— Наверное, они чувствуют, что отмщены, видя, как падают наши аэропланы, — заметил он.
— Вы летаете? — спросил престарелый мистер Торнбери, надевая очки, чтобы рассмотреть Артура.
— Надеюсь, буду со временем.
Перешли на тему авиации, и миссис Торнбери высказала мнение, а точнее, прочитала небольшую речь о том, что во время войны аэропланы будут весьма необходимы, тогда как Англия в этом смысле страшно отстает.
— Будь я молодым человеком, — заключила она, — я обязательно выучилась бы на пилота.
Странно было видеть маленькую пожилую даму в сером костюме, с бутербродом в руке и глазами, горящими от того, что она представила себя юношей-авиатором. Однако потом беседа почему-то застопорилась, и дальше речь шла только о напитках, соли и красивом виде. Внезапно мисс Аллан, которая сидела, прислонившись спиной к руинам, положила свой бутерброд, сняла что-то с шеи и заявила:
