На Клэр была снова надета одна из ее тоненьких, как паутинка, кофточек без рукавов. Шелковая ткань кораллового цвета очень шла ей и притягивала взгляд. Шею украшал шарф такого же оттенка. Какая чушь — шарф и кофточка без рукавов! Что может быть несуразнее?
Клэр потянулась, ее расслабленная поза еще сильнее разжигала его страсть. Потом встала и направилась к мини-бару с пустым стаканом в руке. Белые брюки плотно обтягивали бедра. Руки Райана так и чесались, чтобы потрогать ее за округлости. Вот уже два дня, как Клэр была тут, а пыл его все не остывал.
— Нам надо как-нибудь собраться и поработать, — начала Клэр, опершись на барную стойку, держа наполненный стакан.
Ее поза была расслабленной, но взгляд — бдительным и настороженным. Она очень четко проследила ход его мыслей. Умение, которым могли похвастаться отнюдь не многие.
— А сейчас мы разве не работаем?
— Сейчас? Мне кажется, ты чем-то… отвлечен.
Плечи потяжелели, шея затвердела. Раньше Райан никогда не отвлекался на своих подружек. Не плевал с высокой горы на дело ради забавы с ними. Не продумывал в мельчайших подробностях сюжет того, как будет раздевать их. Просто они его не волновали так сильно, как Клэр.
— Следующий вопрос — «Остин пропертиз».
Клэр сморщила нос. Но она вовсе не пыталась повлиять на него. Разве что немного вильнула бедрами, когда садилась обратно за стол…
Он схватил карандаш, лежащий на столе, и стал теребить его в руках, чтобы не шлепнуть Клэр ненароком по заду, когда та прошла в миллиметре от него и плюхнулась на свой стул.
Она не переставала играть кончиками шарфа — завивала их вокруг пальцев, запястья, потом отпускала, и они волной спадали вниз.
Карандаш сломался…
— Райан?..
Он быстро посмотрел сначала на Клэр, потом на обломок карандаша в руке, потом опять на Клэр.
Хватит уже думать о сексе! Он же не подросток. Как будто кто-то переключил реле, и теперь его мозг был заполнен лишь мыслями о любовной феерии, пока родителей не было дома. Райан стал рабом своего либидо, а ведь период одиночества в эти годы был вовсе не у него…
Как неловко…
Но хуже того — речь шла не только о сексе. О гораздо большем. Об общении. О смехе. Они говорили о галерее и проблемах с ней. Он не мог насытиться этой женщиной, женщиной, которой стала Клэр. Хмельное сочетание того, кем она была, и того, кем стала, имело опьяняющий эффект, вызывало привыкание.
А Райан вовсе не хотел подсаживаться на такой наркотик.
А это значит, он не может идти на поводу каждого биения своего сердца. Надо было держать себя в руках и помнить: это временно.
