Макс пробовал уговорить Сашу не спешить, но тщетно.
— Я совсем замерзла. Не хватает еще простудиться тут.
Пришлось подчиниться.
В окнах бокса горел яркий свет. Это был условный знак, означающий: «можно», темные окна сигнализировали бы просьбу «не мешать».
Прощаясь, Макс обнял, было, Сашу, но та не позволила, отстранилась.
— Не надо.
А затем сама коснулась губами его губ.
Словно перышком провела.
5
Утром, выйдя из «умывальной», Макс лоб в лоб столкнулся с Татьяной.
— Привет! — похоже, обрадовалась встрече новая знакомая.
— Здравствуй.
Таня, в сравнение с подругой, излучала здоровье. Кожа лица чистая, белая, без признаков желтухи, только в уголках глаз легкая желтизна. Если Александра почти невесомая, субтильная, то Татьяна, напротив, крепкая, цветущая — олицетворение грубой чувственности.
— Куда вы вчера сбежали? — спросила девушка, придвинувшись, будто ненароком, к Максу вплотную, почти прижав его к стене.
— Мы? — Максим сконфузился, оказавшись в опасной близости от ее груди, полноту и упругость которой не смогло скрыть даже убогое больничное одеяние.
— Да, ты и Сэнди.
Ее явно забавляла растерянность студента. Макс увидел идущую в их сторону по коридору Сашу и совсем стушевался. Он постарался отодвинуться от напиравшей девицы и изобразил подобие улыбки. Саша прошла мимо, сделав вид, что не замечает ухажера, оказавшегося почти в объятиях подруги. Татьяна проводила ее глазами и плотоядно ухмыльнулась.
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Никуда мы не сбегали, прогуливались по аллее. А вот куда вы делись?
— Ха! Лично я одна в палате сидела. Рудик тоже испарился куда-то. — Таня наконец-то выпустила свою жертву. — Ладно. Хоть это и свинство, с вашей стороны — оставлять бедную девушку одну…
«Чего на нее нашло, — размышлял студент, направляясь в свою палату. — А Рудик? Куда он-то сбежал?». Накануне, вернувшись с прогулки, Макс застал приятеля уже спящим, чему очень удивился. Утром Рудик на все вопросы отвечал в обычной своей манере, и понять шутит он или нет, не было никакой возможности.
После завтрака в «Заразке» врачебный обход. Врач Людмила Яковлевна прощупывает печени у своих подопечных, смотрит склеры глаз, язык и выслушивает один и тот же вопрос:
— Ну, когда уже выпишите?
— Володя, деточка, ты же знаешь, минимальный срок двадцать один день. Потом все будет от анализов зависеть.
Каждого она называет по имени, для каждого найдется доброе слово, но суть одна: три недели минимум, потом — по обстоятельствам. Редко кому удается выйти, отбыв положенный срок, обычно два — три дня, но добавят.
