* * *
Так называемый «брифинг» начался не вполне обычно. Седовласый пожилой капитан отвел меня в сторонку и долго пристально разглядывал. Не знаю, насколько понравился ему я, думаю, что он не пришел в восторг от моего внешнего вида, а мне так напротив, капитан внушил искреннюю симпатию. Наконец, убедившись, что мы остались наедине, капитан спросил:
— Мсье, Дробный, — он слегка поморщился, выговорив мою фамилию с французским прононсом, — вы имеете право на полеты?
Признаюсь, вопрос меня немного удивил.
— Вы имеете в виду, есть ли у меня космическая аккредитация?
— Да, именно.
Я небрежно вытащил изрядно помятый бэйдж и протянул его капитану.
— Отлично, — пробормотал он, разглядывая нагловатую ухмылку на фотографии.
— А можно узнать, капитан, — меня уже распирало от любопытства, — в чем собственно дело?
Капитан протянул мне руку.
— Жан Детруа, — представился он. — Можно просто Жан.
Ладонь капитана оказалась сухой и жесткой, как и взгляд его серых глаз.
— Вы не согласитесь полететь с нами?
Я недоуменно уставился на Жана.
— У нас проблемы с аккредитованным журналистом, — видя мое удивление, поспешил раскрыть карты капитан, — у него очень сложное инфекционное заболевание. Мы вынуждены оставить его в клинике на Луне. А поскольку лететь, без представителя СМИ мы не имеем права, а вы здесь единственный профессионал…. Да к тому же имеете аккредитацию….
Дальше можно было и не продолжать. Я уже и так все понял. Для экспедиции ждать, когда с Земли прилетит еще один журналист, смерти подобно. Все рассчитано по минутам.
— Понимаете, капитан…. — я поправился, — Жан. Боюсь, что меня не поймут в редакции. У нас в конторе очень строгие правила.
Конечно, я блефовал. Вернее набивал себе цену. Любой редактор просто лопнет от счастья, если корреспондента именно его издания возьмут в полет по солнечной системе, не говоря уже о межзвездной экспедиции.
Капитан прекрасно это знал. Он исподлобья глянул на меня.
— А вы изрядный пройдоха, мсье Дробный, — улыбнулся он.
— Ну, так, — подмигнул я. — Еще бы.
* * *
Шеф был в восторге. Он едва не приплясывал от радости.
— Вася, — вопил он с экрана монитора, — дай я тебя расцелую!
Меня эта перспектива не обрадовала. Однако душу грела мысль о предстоящем полете и моих информационных сообщениях перепечатанных ведущими мировыми СМИ.
— Я всегда говорил, что Дробный наш лучший репортер, — не унимался шеф.
— Как насчет повышения оклада, — невзначай бросил я.
— Василий! Какой разговор! Сумму можешь назвать сам.
