Тяжелее всего переносить этот умоляющий, заискивающий, просящий об одолжении тон. Ощущение такое, будто имеешь на кармане миллион — а отказываешься поделиться хлебом.
— Ни в коем случае нельзя, — с категоричностью в голосе возражаю я, — организм Артёма на пределе, любой срыв может повлечь за собой трагические последствия.
— Доктор, я старая женщина и всё понимаю. Только умоляю, не пытайтесь экономить препараты на тех, кого считаете безнадёжным! — Оксана Николаевна использует убеждённость как бейсбольную биту. Вот только попасть она старается не по мячу, а по моему душевному равновесию.
— Даже мыслей таких не допускайте, — я бережно дотронулся до плеча расстроенной матери, — мы не экономим на жизнях пациентов.
Высокопарную чушь я говорю преднамеренно. Да, во всех новых колониях имеются проблемы с запасами высокотехнологичных препаратов. Живём, так сказать, на запасах. Свой фармацевтический завод у колонии будет лет через пять, не раньше. Но пока имеется хотя бы одна ампула самого бесценного лекарства, она обязательно будет назначена нуждающемуся пациенту. Мне безразлично, молод он или имеет преклонный возраст, есть ли шанс на полное излечение, либо положение абсолютно безнадёжно. Таково моё предназначение, мой долг, моя совесть, чёрт бы её подрал! Но Оксана Николаевна всё равно пытается уговорить меня на сотворение чуда. Вот только я не бог, чудеса не по моей части.
Внезапно в голову приходит кощунственная мысль. Если что-то божественное всё-таки существует, то оно явно не доброе. Как можно отказать в страстной мольбе и не явить чуда? Я бы, к примеру, точно помог. Неужели можно быть добрее бога? Да нет, глупости. Наверняка Создатель просто не имеет права изменять законы, которые сам же и придумал для поддержания мироустройства. Выходит, мы с богом в чём-то похожи. Он, как и я, искренне жаждет помочь — но, видимо, это не всегда возможно.
Если уж я после беседы с несчастной матерью чувствую себя как выжатый лимон, то представляю, каково ему. На мне всего лишь скромная больница немногочисленной колонии, а ему приходится отвечать за всю Вселенную.
Ночь — благословенное время суток. Особенно когда ничего не случается. Спит пришедший на ночное дежурство Рамиль, спят больные, спит большинство населения молодой и весьма перспективной колонии. Я бы тоже заснул, да не могу. Сижу в приёмной, словно одинокая статуя на пьедестале, и ожидаю беды. Они постоянно случаются, эти самые беды. Одни можно предвидеть, другие избежать.
