Как дети добиваются успеха | страница 54



Она бы на их месте предложила вмешательство, в ходе которого юристы вели бы себя как «тренеры бойскаутов» и, «осуществляя свои обязанности, пользовались бы возможностью научить самодисциплине и настойчивости, воспламеняли бы воображение своих подопечных многочисленными добродетелями и говорили бы с ними о честности, вежливости, о добре и зле». Такого рода трудные разговоры, писала Макдональд, «могли бы добиться некоторых успехов в обращении вспять социального развала, в котором пребывает Саутсайд».

Однако, как ни странно, при всей жаркой критике Макдональд в адрес действий YAP (как она их себе представляла), реальность, которую я видел и слышал, общаясь с юристами YAP, была до невозможности похожа на то, что предлагала сама Макдональд.

Вместо того чтобы избегать разговоров о распаде семей, юристы типа Стива Гейтса, похоже, были чрезвычайно озабочены этой проблемой, и вполне ясно давали понять, что им бы не пришлось делать эту работу, если бы семьи Роузленда функционировали так, как и положено нормальным семьям.

– Рассмотрите попристальнее структуру семей наших детей – и увидите совершенно четкую картину, почему они таковы, каковы есть, – сказал мне Гейтс как-то утром. – Существует совершенно прямая связь между семейными проблемами и тем, что представляют собой дети в школе. Недостатки воспитания, дисфункциональность – все это сказывается на детях, а потом они несут это с собой в школу, на улицы и куда угодно.

Гейтс не закрывает глаза на многие другие проблемы, с которыми сталкиваются молодые люди в Роузленде. Он обостренно осознает социальные, экономические и политические силы, которые оказали столь опустошительное воздействие на этот район в течение всей его жизни. Более того, он часто воспринимает их на личном уровне. К примеру, бегство белых: в начале 1980-х годов, когда новорожденный в тот момент Гейтс прибыл в Роузленд вместе с родителями, они были одной из немногих чернокожих семей во всем квартале. Но такое положение сохранялось недолго.

– К тому времени, как я научился ходить, – рассказывал мне Гейтс, – все белые дети куда-то исчезли.

И так было не только в его квартале. В 1960-х годах в Роузленде проживало более 45 тысяч белых. В 1990-х их осталось всего 493.

Тем временем промышленный сектор Саутсайда, который давал работу деду, отцу и дядьям Гейтса, тоже постепенно приходил в упадок, одно за другим предприятия закрывались или переезжали в другое место. В Роузленде остался лишь спутанный клубок социальных патологий, которые, казалось, только росли год от года, и каждая проблема усиливалась и питала множество других, начиная с зависимости от пособия до злоупотребления наркотиками и организованной преступности.