Эта читка заняла гораздо больше времени, так как актеры воспользовались разрсшением на свободу действий. Выявились разные индивидуальности и разные манеры исполнения, между разными индивидуальностями назревали разногласия. Актеры уже не чувствовали над собой власти пьесы, и контраст между утренней и дневной читкой был налицо. Когда читка кончилась, Марк Дюбойз сказал:
— Благодарю вас. На сегодня все. Завтра собираемся в десять тридцать утра. — Он сошел с эстрады и сел рядом с Янком Лукасом и Эллисом Уолтоном. — Ну и наворотили, — сказал Марк Дюбойз.
— Бывает, — сказал Эллис Уолтон.
— И ведь знают, что наворотили, — сказал Марк. — До самой ночи будут ругать партнеров, но ведь они профессионалы, потом в душе сознаются, что сами виноваты не меньше других.
— Не вижу, чтобы вы очень унывали, — сказал Янк Лукас.
— А я и не унываю. Я просто показал им, что пьесе нужен режиссер. Надеюсь, и вам это стало ясно.
— Я в этом никогда не сомневался, — сказал Янк Лукас.
Зена Голлом болтала с Шерли Дик, слушала, что та говорит, но краешком глаза все поглядывала на Эллиса, Марка и Янка. Как только Марк отошел от них, она подошла к Эллису.
— Ну как, устроили? — сказала она.
— Да, да, — сказал Эллис. — На мое имя. — Он вынул из кармана ключ от номера и сунул его Зене, для виду нежно сжав ей руку.
— Спокойной ночи, друзья, — сказал Эллис. Он вышел из зала, остальные потянулись следом за ним. Зена Голлом и Янк Лукас остались одни.
— Не расстраивайтесь, — сказала она. — Мы сделали все, чтобы испохабить вашу пьесу, но это не вышло.
— Вы мою пьесу не испохабили. Просто убедили меня, что хорошие актеры могут быть плохими актерами, — сказал Янк.
— А я решила, что вы расстроились. Вид у вас был уж очень расстроенный.
— Откуда вы знаете? Может, у меня всегда такой вид.
— Да, верно. Может, всегда такой. Значит, не расстроились?
— Нет. Расстроился.
Она рассмеялась.
— Поди узнай, что у вас там внутри, — сказала она.
Кто-то отворил дверь, посмотрел на них и тут же затворил ее.
— Наверно, хотят, чтобы мы очистили помещение. Эллис говорил, это у них банкетный зал.
— Хотите куда-нибудь пойти? — сказала она.
— Ну что ж, пойдем выпьем или еще что-нибудь придумаем?
Зена подняла руку с ключом от комнаты, и номерок повис, болтаясь на тяжелой металлической бирке.
— Придумаем что-нибудь еще, — сказала она. — Пришлось подождать, пока вы мне это предложите. Не хотелось вам навязываться.
— От чего ключ? — сказал он.
Она прочитала надпись на бирке:
