Ник приподнялся на локте, с улыбкой глядя на ее растерянное лицо.
— Это был твой первый оргазм?
— Да, — пробормотала Сиенна, с трудом преодолев смущение и нежелание признавать свою неопытность.
Она боялась смотреть на Ника. Перед ее глазами стояла сцена пятилетней давности, когда Ник только наутро после той безумной ночи осознал, что она была девственницей. Тогда он был безумно зол на себя и на нее…
Но ни тогда, ни сейчас Сиенна не сожалела о том, что отдалась Нику, — лишь в его объятиях она испытывала такой безудержный, всеобъемлющий восторг.
— И как ты себя чувствуешь сейчас? — помолчав несколько мгновений, осторожно спросил он.
Собравшись с духом, Сиенна взглянула в лицо Ника, но оно оставалось непроницаемым. Маска спокойствия снова вернулась на свое привычное место.
— Хорошо, — чуть обиженно сказала она, мысленно уговаривая себя успокоиться. — В смысле, замечательно. Почему ты спрашиваешь?
— Чтобы узнать, хочешь ли ты остановиться на этом. — Его голос звучал спокойно, но в глубине зеленых глаз Сиенна увидела напряженное ожидание ответа.
— А ты?
— Нет.
— Хорошо, — искренне обрадовалась она.
Ник коротко рассмеялся и обнял ее.
— Я рад, что мы пришли к согласию.
Он снова поцеловал ее, и напряженность, только что сковавшая тело Сиенны, растворилась во вспыхнувшем с новой силой пламени желания.
Эта ночь была не похожа на ту, которую они провели вместе пять лет назад. Она была даже лучше. В умелых руках Ника Сиенна обнаруживала в себе такие чувствительные точки, о существовании которых она даже не догадывалась. Его ласки стали ключом к новым, доселе неведомым ей наслаждениям.
Когда Ник оказался между ее бедер и одним мощным движением вошел в нее, Сиенна вскрикнула и выгнулась ему навстречу, глядя на него со смешанным выражением восторга и испуга.
— Все хорошо? — тихо спросил он.
— Да! — выдохнула она, не понимая, как он может быть настолько сдержан в момент, когда она сама готова кричать в экстазе.
И почему он опять спрашивает? После всего, что уже с ней делал, он должен был осознать, что она не хрустальная статуэтка, которую можно разбить, и не испуганная девственница, которую можно шокировать…
В этот момент Ник начал двигаться, и все тревожные мысли разом вылетели из головы Сиенны. Она подалась ему навстречу, глубже принимая в себя, наслаждаясь каждым его движением. В ней вдруг проснулся дикий голод, требующий большего. С ее губ сорвалась едва слышная мольба, и самоконтроль Ника лопнул. Он начал двигаться быстрее, в диком, первобытном ритме, все глубже проникая в ее податливое тело. Казалось, его одолевает тот же первобытный голод, который терзал Сиенну, и он никогда не сможет насытиться ею.
