Ее лицо было бледным, напряженным, под глазами залегли тени, казавшиеся глубже при ярком свете электрических фонарей.
— Прости меня, Нат, — услышал он свой голос, хотя хотел сказать что-то совсем другое.
Она не ответила. Они быстро вошли в отель и в вестибюле попрощались, пожав друг другу руки, как посторонние люди. Оба они плохо спали в ту ночь. Около трех утра Чарльз оставил бесплодные усилия заснуть и попытался погрузиться в работу, просматривая деловые бумаги, но снова и снова вспоминал Наташу, ее мягкое тело, сладкие губы, и его не покидало желание защищать и оберегать ее от любых несчастий в будущем.
Наташа лежала без сна, уставившись в потолок, изумляясь, как и почему она позволила Чарльзу целовать и обнимать себя, причем не один раз, а в течение нескольких часов, и не только «позволила» ему, но отвечала так пылко и самозабвенно. Он был ей нужен, но, может, она просто нуждалась в доброте и понимании какого-нибудь мужчины? Может, это произошло потому, что ее тоска по объятиям Петера стала такой огромной, что она бросилась бы на шею кому угодно, глядя, как нежно любят друг друга на экране две американские кинозвезды? Нет, неправда. Это из-за того, что Чарльз всегда обращался с ней очень ласково и заботливо. Он прекрасно все объяснил. Она была не единственной в мире, кто страдал. Его жена ушла от него к другому мужчине. Ему потребовались годы, чтобы прийти в себя, и часто он испытывал такую же боль, как и она сама.
Утром ее ждала записка. «Я не жалею о случившемся вчера вечером, и ты не должна. Увидимся в Нью-Йорке на будущей неделе. Люблю, Чарльз». По пути в Чикаго она несколько раз перечитала послание. И каждый раз, перечитывая его, она улыбалась.
Хотя Сьюзен до сих пор относилась к Луизе так же как и раньше, это не помешало ей приставать к Бенедикту и каждому члену семьи с приглашением приехать на Моут Кей на День Благодарения, а не устраивать ежегодное семейное торжество на Парк-авеню.
Луизе совершенно не хотелось ехать. Она ненавидела Сьюзен за то, что та очень много знала о ее жизни и, насколько Луизе было известно, упивалась этим. Но в конце концов она сдалась, когда не без удивления услышала, что Чарльз хочет туда поехать, убедившись наверняка, что Блайт не будет гостить на острове у своей сестры Месси, а потом Наташа призналась, что с удовольствием провела бы несколько дней, погревшись на южном солнце.
Луиза беспокоилась о Наташе, которая, как она знала, работала до полного изнеможения. Она по несколько недель не виделась с сестрой, поскольку Наташа без конца путешествовала по Америке. Наконец, топнув ногой, Луиза потребовала, чтобы кто-то другой занял место Наташи в рекламной программе проекционного телевидения, и была потрясена, какой худой и измотанной выглядит Наташа.
