, уже увлекла аудиторию к прилавку «Луизы Тауэрс», где консультанты-косметологи сбивались с ног, продавая все то, что советовала Наташа.
Стоя позади толпы, окружавшей прилавок, Чарльз видел Наташу, раскрасневшуюся, взволнованную, ее английский с каждой минутой становился все более ломаным, но она чувствовала себя, как рыба в воде, среди женщин, обращавшихся за индивидуальными рекомендациями, которым приходилось кричать, чтобы их услышали. Она была единственной в своем роде, другой такой женщины не существовало на свете. Он тотчас поправил себя. Он встречал только одного человека, способного произвести такое впечатление на женщин-покупательниц, и это, разумеется, была Луиза, которая вела себя совершенно иначе, но тоже прекрасно знала, как увеличить объем продажи до небес. Компании «Тауэрс фармацевтикалз» невероятно повезло, что ей достались два таких бесценных сокровища.
Он позвонил в свой офис и выяснил, что совещание с отцом по проблемам бюджета отложено до следующей недели. Чарльз перенес несколько других встреч, назначенных на ближайшее время, решив, что не вернется в Нью-Йорк сегодня вечером. Он пригласит Наташу на обед, чтобы отпраздновать ее успех у «Хадсона» до того, как она продолжит свой маршрут: следующим пунктом в ее программе значился магазин «Маршал филд» в Чикаго.
Но они не пошли обедать. На обратном пути в отель они проехали мимо рекламного щита, анонсировавшего фильм «История любви» в кинотеатре для автомобилистов на открытом воздухе на Северном шоссе.
— Что это за история любви в кинотеатре? — спросила она с невинным видом.
— Хочешь посмотреть?
— Ой, да!
В ней все-таки было что-то от маленького ребенка. Она была на седьмом небе от своего успеха в магазине. Она или забыла о своем фиаско на телевидении, или он убедил ее, что это не имеет значения. Ее волосы, старательно уложенные для телевизионного выступления, демонстрации по проекционному телевидению и шоу в магазине, теперь растрепались и прядями падали на лоб, на носу, который немного блестел, выступили веснушки.
— Ты выглядишь лет на двенадцать, — сказал он.
— О, у меня, должно быть, трепаный вид!
«Трепаный!» Чарльз засмеялся, наблюдая за ней, пока она шарила в сумке в поисках пудреницы — старинной, украшенной мелкими алмазами, которую, как он помнил, Наташа получила в подарок от Леонарда и Марлен на традиционном сборище семейства Тауэрс вокруг рождественской елки. Как она изменилась! Она стала намного увереннее в себе, восхитительно женственной и шаловливой. Чем чаще она улыбалась, тем больше ему хотелось вызывать у нее улыбку.
