Камень во плоти | страница 31

Нефрит просвечивал сквозь его человечью кожу, как обещание.

Быть такого не может.

Но тогда из Недр вышел Король, и в страшную годину явился гоил из нефрита, рожденный из серебра и стекла, и сделал Короля непобедимым.

Бабушкины сказки. Он сам ребенком обожал их слушать, потому что они сообщали миру смысл и веру в хороший конец. Миру, который прогнил весь, сверху донизу, ибо в нем правили боги с мягкой плотью. Но с тех пор как Хентцау испытал эту плоть своим клинком, он воочию уверился: никакие они не боги. А еще он уверился, что никакого смысла в мире нет, а хорошего конца не бывает и подавно.

И тут вдруг это. Хентцау видел его, как наяву, казалось, руку протяни – и он погладит матово-зеленый камень, уже проросший у гоила на щеке.

Нефритовый гоил. Рожденный заклятием феи.

Неужто в этом и был ее замысел? Неужто она засевала мир каменной плотью, заранее зная, что пожнет его?

Тебе-то какое дело, Хентцау? Найди его!

Моль снова раскрыла крылышки, и он ясно увидел поля, где сражался всего пару месяцев назад. Поля, окаймляющие Черный лес с востока. Он не там ищет!

Хентцау крякнул, мысленно чертыхнулся и прихлопнул моль одним ударом.

Когда он отдал приказ двигаться обратно на восток, солдаты глянули на него с изумлением. Но и обрадовались, что он не ведет их дальше вглубь леса. Хентцау смахнул с мундира расплющенные крылышки и вскочил в седло. Никто из них моль не видел, и в случае чего любой подтвердит: он отыскал нефритового гоила сам, без всякой потусторонней помощи. Так же, как он, Хентцау, всем и каждому повторяет: войну выиграл Кмен, а вовсе не заклятие его бессмертной возлюбленной.

Нефрит.

Ее сон оказался явью.

Если это она сама не превратила сон в явь…

Было уже за полдень, когда они наконец выбрались из Черного леса. Сизые тучи клубились над лугами и полями – лоскутным одеялом из желтых, зеленых, коричневых заплат, простертым до самого горизонта. Кусты бузины никли от тяжести черных кистей, а над головками полевых цветов, что росли по обочинам, порхали эльфы, лениво шевеля тяжелыми от дождя крылышками. Но хутора, попадавшиеся им по дороге, были безлюдны, а в несжатой пшенице тут и там ржавели брошенные пушки.

Джекоб благодарил судьбу за это запустение. Вид Уилла уже не оставлял сомнений, что именно с ним происходит. С тех пор как они вышли из леса, дождь шел непрестанно, и зеленый камень поблескивал у него на лице, как пятнистая глазурь, вышедшая из-под рук нерадивого горшечника.