— Прошу тебя, слушай внимательно, — сказала она. — Мы подошли к самому главному.
— Так и быть!
— Кто составляет твой отряд, с которым ты шагаешь к вершинам коммунизма, как любит выражаться один журналист? Ну-ка, начнем по порядку!
Она стала перечислять, загибая пальцы:
— Аспарух Беглишки — чиновник… Виктория Беглишки падает в обморок при упоминании о коммунистах… Хаджи Ставри — старый ростовщик, владевший целым кварталом паршивых домишек, в которых ютилась беднота… Гатю Цементная Голова — дебошир и слуга братьев Гавазовых; на людей страх нападает, когда его увидят… Филипп Славков — плут и хулиган…
— Небольшая поправочка… Можно?.. — спросил Борис. Прижатый к стене, он побледнел.
— Давай.
— У меня никогда не было ничего общего с Филиппом Славковым.
— Не возражаю, — усмехнулась Ружа. — Филиппа выбрасываем из коллекции. Надо ли продолжать?
— Нет нужды, — сказал Колю. — Хватит с него и этих.
Борис стиснул зубы, чтоб не крикнуть.
— Нет, добавлю еще одного — бывшего юрисконсульта господина Милана Сокерова. Мы о нем вспоминаем очень редко, зато он не оставляет нас своим вниманием. А теперь вот даже квартиру предоставил твоему бездомному семейству.
— Раз никто другой не предоставил! — ехидно заметил Борис.
— Увы, ты прав… Прав, конечно!
— А Гита, почему ты пропустила Гиту в своем списке? — воскликнул Борис. — Ее следовало бы поставить на первое место.
— Гита не из твоего окружения, — возразила Ружа. — Она жертва, как и ты. А потому сейчас речь не о ней. Насчет Гиты у меня особое мнение… Почему я должна ставить ее в один ряд с этими негодяями?.. Колю, принеси-ка конфет. Там в шкафу есть коробочка.
Пока Колю ходил за конфетами, Ружа примирительно сказала:
— Ты меня извини, что я так разошлась… Но раз уж я начала, хочу выговориться до конца. Давай, Колю, конфеты. Пожалуйста, Борис!
Борис отказался. Подсластить решили такую беспощадную проработку!
Все замолчали. Слышно было только, как Ружа и Колю шелестели станиолевыми бумажками.
— Знаешь, — с оскорбленным видом заговорил Борис, — насчет Аспаруха Беглишки я с тобой не согласен… Остальные, кого ты тут назвала, те, возможно, действительно подлецы и мошенники, но Аспаруха нельзя отнести к их числу… Этому человеку я многим обязан… Хорошо его знаю и могу ручаться за его честность и лояльность. Он лоялен.
— Как это понять — лоялен? — удивилась Ружа.
— А очень просто: человек, который идет с нами, только своей дорогой. Немного особняком, чудит малость. Но в общем и целом честен!.. За других ручаться не могу, но за него — да. Вот все, что я хотел сказать. А теперь можешь продолжать свою обвинительную речь.
