— Братья, отступаем. Мы возвращаемся, — приказал Якодос.
— Нет! Постойте! — Ремигий бросился вперед и схватил капеллана за руку. — Позвольте мне, по крайней мере, попытаться. Это демон бога перемен Хаоса! Возможно, это двойной обман. Дайте мне еще несколько минут. Просто удерживайте его на расстоянии, пока я буду совершать необходимые обряды для заклинания силой его имени! Дайте мне попробовать это последнее средство, потом мы можем уйти! Это ваш долг, капеллан!
Головы воинов отделения повернулись к Якодосу в ожидании приказов. Эвандер пошатывался, но стоял на ногах. Очевидно, ранение привело его в чувство, так как его болтер весьма твердо был нацелен на демона. Он переключил оружие на полуавтоматическую стрельбу и открыл огонь. Как и раньше, все снаряды безвредно ударили в демона, но в этот раз, вместо того, чтобы упасть на пол, они были отражены невидимой защитой твари. Несколько снарядов отлетело в сторону Эвандера, и ему удалось избежать попадания, только бросившись на пол. Снаряды поразили стену позади него, взорвавшись один за другим. Когда космодесантники посмотрели на поврежденную поверхность корабля, та сама собой восстановилась.
— Как это возможно? — Эвандер не верил своим глазам.
— Это мой корабль, — сказал демон почти будничным тоном. — Я могу придать ему любую форму. Могу сам принять любую форму, как и корабль, в котором я обитаю.
Казалось, его внимание теперь сосредоточилось в основном на инквизиторе. Ремигий опустился на пол и чертил кончиком меча непонятные рунические знаки. Руны выводились кровью Эвандера, и кроваво-красные символы притягивали внимание к металлической палубе.
— Что ты делаешь, инквизитор?
Ремигий не ответил, и демон приблизился. Его остановил очередной снаряд прикрывающего огня космодесантников. Он раздраженно посмотрел на них и взмахнул рукой. Тут же стены инжинариума ожили так же, как и в коридоре. Но в этот раз из них не вышли тела. Вместо этого из кожи корабля-демона потянулись разрозненные руки, которые принялись вслепую цепляться за космодесантников. Якодос впервые заметил, что призраки на палубе перестали двигаться. Они стояли неподвижно, словно кто-то остановил гололит посредине воспроизведения. «Возможно, — подумал он отчаянно, нанося удары крозиусом по тянущимся конечностям, — силы демона хватает для одновременного проявления только одного аспекта этого безумия?»
— Что ты делаешь, инквизитор? — Демон странно запнулся и еще ближе подобрался к Ремигию, который неистово продолжал чертить. Все это время инквизитор бормотал слова на незнакомом языке, неслышимые для человеческого уха, но вполне различимые для улучшенных чувств космодесантников.
