– Да уж. Лучше я у тебя еще сотню перехвачу, – проговорил он бесцветным голосом. – Кстати, если в деревне тебя засекут, можешь перебраться сюда. Дорого не возьму, – снова ехидно закончил он.
– Буду иметь в виду, – буркнула Юля, садясь обратно на диван. – А откуда у тебя свет? Вроде бы тебя отключили от электросети?
– Подворовываю у соседей, – невесело усмехнулся он.
– Надо было тебе снова жениться, когда супруга умерла, – доброжелательно проговорила Юля, считая инцидент исчерпанным.
– Я не Ник. Никто не подвернулся, – снова накуксился сэр Патрик.
– Ладно, не грусти. Вот тебе двести фунтов. Считай, что это плата вперед за постой. Может, я к тебе и перееду.
– Давай, будет хоть с кем поругаться.
– Кстати, ты не знаешь, кто убил Шарлотту? – обернулась в дверях Юля.
– Понятия не имею, – буркнул сэр Патрик, снова погрузившийся в свое прошлое.
Дело близилось к полудню, когда Юля покинула дом Тома Литтла и направилась по магазинам.
Да, вчера она приняла твердое решение в центре не показываться, из риска встретиться с инспектором. Но чем заняться до пятичасового чая, Юля не знала, к тому же обнаружив на кухонном столе аккуратно сервированный завтрак, прикрытый крахмальной салфеточкой, передумала.
Она уже третий день гостит у Тома. Ест, пьет, дурит ему голову, сидит на его шее, даже не предпринимая попыток хоть как-то разделить с ним хозяйственное бремя.
Юля твердо решила исправиться. Она сейчас же отправляется по магазинам, купит продукты и приготовит обед, а заодно и ужин. И купит себе цветные линзы. На всякий пожарный. Правда, она никогда раньше не носила линз и плохо представляла себе, как это бывает, но слышала от кого-то, что к этому быстро привыкаешь. Да и в любом случае деваться все равно некуда.
Она оделась, прицепила шиньон, на нос водрузила огромные темные очки и вышла из дома.
Рассеянно кивнув миссис Бабкок, Юля сделала вид, что не увидела обращенных к ней призывных жестов, и уж тем более ее не услышала и быстрым шагом двинулась вверх по улице.
Интересно, с кем мог вчера разговаривать Арчибальд Кук? Она продолжила размышлять над вчерашней загадкой. Дворецкий никак не мог позволить себе подобного тона с гостем Гарта. Прислуга – тем более. Кто-то из Апон-Тайнов?
Нет. Таким тоном мог разговаривать скорее уж Василий, чем семейство Джона. Но, во-первых, он не настолько владеет английским, а во-вторых, что ему могло бы понадобиться от бедного Кука?
Может, Арчибальд испортил какой-то невероятно ценный документ и хотел под покровом ночи замести следы? А Ник застал его на месте преступления и в состоянии аффекта позволил себе разговор в подобном тоне? Адама в этой ситуации представить себе не получалось, но вот Ника – пожалуй.
