К ущельям подбирается туман.
Осторожней, друг!
Ведь никто из нас здесь не был —
Среди хребтов могучих гор…
— Камал, ты спишь?
— Нет.
— Я тоже.
— Догадываюсь.
— А, ну тебя к бесу!.. Небось, все думаешь, как башню брать будем.
— Да. Это, пожалуй, самое трудное место… А ночь! Спать совсем не хочется — так и любовался бы ей!
Утром, проглотив завтрак, начали штурм башни.
Прерывающаяся полочка, шириной в три пальца, по спирали уходит вверх. Решили идти вдоль нее. Один за другим. Камал забивает скальные крючья и уходит все выше и выше. Лишь стук молотка да отрывистые слова: «Веревку!», «Еще метр!», «Выбирай!» — говорит о тяжелой работе.
Два часа пролетели, как несколько минут!
От башни идет крутой снежный склон, дальше — вершинные скалы. До них рукой подать! Но мы знаем, как обманчивы горы — пройдет еще не один час, прежде чем мы взойдем на вершину.
Глубоко проваливаемся в рыхлом, сыпучем снегу. Темные очки запотели. Во рту пересохло.
— Кавказское солнышко, — чуть слышно говорит Камал.
Солнце печет, будто хочет отдать все тепло, которого мы не видели, пережидая много дней непогоду.
Идти все труднее. Перед глазами у меня рюкзак и однообразно поднимающиеся и опускающиеся ноги Камала.
Вершинные скалы кажутся просто раем!
Вот и тур — пирамидка из камней. Внутри консервная банка с запиской восходителей.
А вокруг все то же неспокойное море вершин! И каждая по-своему хороша и красива. Вон мрачной стеной чернеет Джигит, а рядом с ним, как паук, раскинул свои щупальцы и гребни Каракольский пик. А это? Джеты-Огузская стена? Она самая. Белая иззубренная громада приковала наши взоры. Вот это стена! На добрых два километра подняла она пилу своего гребня над ущельем!
Как чудесно гармонирует нежная зелень лесов и альпийских лугов со смуглостью скал и белизной вечных снегов, с голубизной облаков и сине-фиолетовым оттенком неба!
Пишем свою записку. Натопили воды, подкрепились. Прощальный взгляд вокруг. И вниз!
Пока спускаемся быстро. У башни небольшая задержка — забиваем крюк, чтобы спуститься по веревке к месту нашей ночевки. На заснеженных скалах наш стремительный спуск замирает — коварны эти скалы. Малейшая неосторожность может привести к непоправимой беде. Тщательно ощупываем каждый камень, прежде чем поставить на него ногу или опереться рукой. Недаром поется: «Подъем тяжелый — труднее спуск».
Начинает сказываться напряжение — руки дрожат. Скорей бы лед! Еще вчера я с проклятиями думал о нем во время подъема, — сегодня не дождусь, когда мы дойдем до него. Там спуск проще: забил крюк, навесил веревку и спускайся по ней!
