Отпевали… Явились древние старухи из царствования Николая Первого – фрейлины прошлой государыни. И множество пожилых дам – фрейлины Государыни нынешней. А с ними немало прехорошеньких племянниц. Во время сего печального обряда и заунывного речитатива священника я ловил их взгляды, обращенные отнюдь не на гроб, и кокетливые улыбки. Еще бы, я теперь – один из самых завидных женихов в Петербурге.
На следующий день пришел крохотный лысый человечек – теткин секретарь.
И басом, неожиданным для его жалкого тельца, прочел мне завещание. Мне принадлежали земельные владения в четырнадцати губерниях – триста сорок тысяч десятин земли, также упоминались знаменитые конезаводы орловских рысаков и еще какие-то предприятия…
Он спросил меня, оставляю ли я его по-прежнему управлять делами.
Я поинтересовался суммой дохода… Он оглянулся, будто проверяя, не слышит ли кто-нибудь, и почему-то написал мне цифры на бумажке.
От таких денег могла закружиться голова.
Я оставил его в прежней должности и велел уже к завтрашнему дню приготовить кругленькую сумму.
Вечером меня вызвал Кириллов. Сказал насмешливо:
– Соболезновать вам будут другие, а я поздравлю вас с наследством.
Я поблагодарил, поддерживая тон.
– Желаете ли вы по-прежнему помогать Отечеству?
(Пауза была долгой.)
– Ну не бойтесь, говорите правду.
Я сказал, что собираюсь развеяться, для чего вновь отправляюсь за границу. И добавил то, что мечтал сказать все это страшное время:
– Я хотел бы, Ваше Превосходительство, забыть происшедшее между нами и все наши отношения. Надеюсь, выхожу от вас в последний раз.
Он задумался – выбирал слова.
– Но вам необходимо забыть, как вы сами сказали, все, милостивый государь, иначе ваша жизнь будет в большой опасности, ведь мы-то будем помнить…
Он встал, прощаясь со мной.
Все складывалось, как ни странно, легко и удачно.
Выйдя из ненавистного учреждения, я столкнулся с Вепрянским…
Адъютант Великого князя, к моему удивлению, весело болтая, пошел меня проводить. У моего дома он вдруг быстро сказал мне:
– Когда будете уезжать, не забудьте забрать с собой все деловые бумаги. И возьмите денег побольше, они вам пригодятся.
Все это он произнес скороговоркой. После чего откланялся.
Уже в воскресенье я сидел в поезде, отправлявшемся, конечно же, в Париж – куда всегда манит русского человека жажда развлечений! Каково же было мое изумление, когда из соседнего купе вышел… все тот же адъютант Великого князя Вепрянский!
Они обо мне помнили!
