«Яйцо под майонезом» и «курица с картошкой фри». У официанта в руках черпак, он ждет, за спиной поторапливают, прослыть чересчур привередливым не хочется, да и потом картошка — по крайней мере, знаешь, чего ждать, к тому же выглядит не слишком жирной. Сам бы взял другую ножку, ту, что сбоку, — она кажется тебе более подобающей, если так можно сказать, — но все же говоришь «спасибо». Разглядываешь тарелку на подносе: курица под ворохом палочек картошки фри, наваленных словно для игры в бирюльки, но есть все-таки охота. Медленно и покорно, друг за другом и поднос к подносу, очередь продвигается вперед. Хлеб лежит в огромной корзине, нарезанный косыми кусками, рядом щипцы для него. Потом напитки. Ты во Франции, обычай требует за обедом выпить вина, это необходимость, который ты подчиняешься безропотно, как настоящий патриот.
На выбор — бутылочка двести пятьдесят миллилитров или кувшинчик. Берешь герметично закрытую бутылку. Вино из Эро, одиннадцать с половиной градусов, на этикетке гроздь винограда. С закручивающейся крышкой. Бывают такие же литровые, но это уж совсем для нищих. Вино способно унизить. Оно снимает все наносное, сбивает спесь, обнажает, оно как эликсир правды. Как кровь, оно бежит по венам, причиняя тебе боль. Душа тянется к нему. Гримаса при первом глотке возвещает о превращении. Начинает проявляться вся наша подлая натура. И со стороны это выглядит, прямо скажем, не слишком привлекательно: в столовой перед подносом с тарелками, сидит мужик, и, не отрываясь от еды, криво улыбается идиотским шуткам соседей, а самого того и гляди стошнит.
ВЕЧЕРНИЙ КОФЕ
Рабочий день окончен. Не то чтобы у тебя было обостренное чувство долга, но все же возникает ощущение, будто что-то сделал. Что именно, толком не скажешь, но сумма мелких действий, выполненных одно за другим, порождает легкое ощущение усталости. Уработался, хотя вроде и не работал.
Наконец ты один. На самом деле утомляет вся эта комедия под названием «общественная жизнь». Справляться со своей ролью, выполнять свои обязанности, знать свои слова и свое место. Играть хорошо, не фальшивить, не позволять себе вольностей. Прикидываться. Обходить острые углы, не обращать внимания, молчать. В общем, когда покидаешь сцену, хочется покоя и отдыха. Стоишь в сторонке, ждешь автобуса, одолевает мизантропия, выдают глаза. Входишь в салон, стоишь, вцепившись в поручень, как воин с алебардой в руках на страже своей крепости. Или, усевшись, напряженно смотришь в окно. Возводишь вокруг себя стену, отгораживаясь от всех, замыкаешься в себе. Сжигаешь все мосты и отвергаешь все соломинки. Каждый посторонний — захватчик.
