— Забавно, — отвлекшись, мальчик сел на сук и нашел взглядом собеседницу. — Жень, пойми, отец и без того редко появляется. А когда и приходит — то разве что на пару часов, просто проведать, поесть и уйти обратно на работу. Его уже как месяц дома не было, — все так же холодно, закончил он.
— Ну, тогда маме расскажу! — словно не слушая мальчика, девочка довольно высунула язык. Однако, едва заметив на себе хмурый взгляд оппонента, умчалась в сторону дома.
Проводив ее взглядом и дождавшись, пока из дома послышится ее недовольный, звонкий говор, мальчик лениво потянулся и спрыгнул на траву. Немного обдумав, стоит ли ему идти в дом, он дождался очередной череды выкриков. Тяжело вздохнув и пытаясь хоть как-то отвлечь себя вернувшимся потоком мыслей, он все же побрел в сторону дома.
— А потом, а потом он показал мне язык и сказал, что даст мне подзатыльник, если я тебе хоть что-нибудь расскажу! — заметив, что бывший собеседник вошел в кухню, с новыми силами продолжила Евгения. Дергая за край фартука маму, она пыталась дождаться самого дорого. Улыбки. Она бы означала ее разгромную победу.
— Вань, как тебе не стыдно? А ну, немедленно извинись перед сестрой, — заметив, что сын находится в паре метрах от нее, пригрозила молодая, красивая женщина. Как и у его младшей сестры — волосы у мамы были светлые, а в глазах читалось явное недовольство происходящим. Единственное, что, пожалуй, могло хоть как-то успокоить в случае, если хозяйка дома начинала ругаться — ее улыбка. Она никогда не сходила с ее лица, чтобы не случилось. Между собой местные всегда недоверчиво обсуждали этот интересный момент. Чем больше улыбается человек, тем больше он скрывает. Возможно, именно этим негласным правилом руководствовались зеваки в тираде собственных умозаключений.
— Эх, Жень, прости меня, пожалуйста. Постараюсь больше не ругать тебя. Хорошо? — глядя на кривляющуюся сестру, спрятавшуюся за бедром матери, выдавил из себя Иван. Нехотя дождавшись, когда мама, наконец, вернется к своему сражению с едой, он вернул должок и, самодовольно ухмыльнувшись, высунул язык в ответ. — А когда будет ужин?
— Да уже готов, в принципе. Садитесь, сейчас все будет, — подсуетившись, бросила через плечо женщина. Наконец убедившись, что дети расселись и готовы к приему пищи — она вытащила из шкафа несколько тарелок, разлив быстро по ним мясной суп.
— Спасибо. Мам, а Велиас сегодня придет? — глядя, как мать ставит на стол тарелку напротив пустующего места главы семейства, нарушил наступившую тишину Иван.
