«Но это важно для нас!»
«Для вас? Ты хочешь сказать — для тебя? Твой муж постоянно посмеивается над всякими предрассудками. Позволь хоть ему жить так, как ему нравится».
«Я ни к чему его не принуждаю!»
Видите? Эта женщина вечно заставляла тебя оправдываться. Ее инквизиторская манера вынуждала тебя давать объяснения, которые ты не желал и не обязан был давать.
«Тебе не кажется, что это нечто бессмысленное, устаревшее и дикое?»
«Ты о чем?»
«Ну, вся эта история с Йом-Кипуром… Не пора бы освободиться от…»
«Послушай, Рита…» — голос Рахили задрожал. Она была из тех людей, которые изо всех сил стараются держать себя под контролем, потому что, когда они теряют терпение, они делают это в самой неприятной и непредсказуемой форме. Рахиль едва сдерживалась, чтобы не взорваться. Но по собственной дрожи в голосе она понимала, что уже находится на пределе. Она с удовольствием бы высказала Рите все, что у нее накопилось на душе за это время. Она сказала бы, что Рита не должна вмешиваться в их отношения с Лео, не должна позволять себе говорить пренебрежительно о такой важной вещи, как Йом-Кипур, что она обязана прекратить интриговать и не смеет относиться к ней как к невежде. Но именно в этот момент Рита с интуицией женщины, обладающей большой свободой выражения, но способной понять по тону собеседника, когда нельзя переступать определенные границы, сделала шаг назад. Как и все хамоватые личности, Рита была малодушна. Естественно, она не стала просить прощения, но начала оправдываться так, что от ее оправданий стало только хуже:
«Хорошо. Не приходите. Я понимаю. Если для тебя с Лео это важно… Но позволь мне сказать, я сочувствую вам. Это была бы хорошая возможность для твоего мужа. Я не стану говорить, что организовала ужин специально для него, но это почти так. Знаешь, славы медицинского светила недостаточно. Недостаточно вести в газетах колонки, которые, на мой вкус, немножко банальны. Нужно поддерживать общение». (Рита никогда не употребляла слово «связи», еще реже — «дружба».)
«Я полагаю, что знакомство с венгерским посланником открыло бы перед ним новые перспективы. Он мог бы, например, поехать в Будапешт и организовать там несколько конференций. Это серьезное дело. Могло бы изменить человеку карьеру».
Вот в чем Рита была поистине сильна: вызывать чувство вины. Повесить на тебя все свои несчастья и беды. Заставить чувствовать себя виноватым из-за твоего предполагаемого нежелания прийти на помощь. Попытаться убедить тебя (с самым наглым выражением на лице!), что это именно она старается сделать тебе добро, несмотря на то, что ты перед ней в долгу. Изобразить из себя бескорыстную благодетельницу. Кроме всего прочего, Рахиль не выносила ее недоверия к людям. Подозрительность Риты была безгранична. И даже Рахиль, пришедшая из мира, в котором царствовало недоверие к ближнему своему, не понимала, как женщина с воспитанием Риты может быть такой опасливой. Рита жила в постоянном страхе, что ее кто-то надует.
