– Идут, – Северин, так и продолжавший кружить по комнате, подошел к окну и, прислушиваясь, замер.
Минут через пять в дверь действительно постучали, и на пороге появились двое рослых парней. После короткого обмена приветствиями они остановились посреди избы.
– Вот документы, – протянул один из них пухлую картонную папку с завязками. – Сделаны неплохо, на первое время сгодятся, но лучше бы с ними в серьезные места не соваться…
– Спасибо, – Глеб принял папку и благодарно пожал руку.
– Больше, уж простите, ничего сделать не сможем, раз уж вы решили своим путем идти, – парень оглядел собравшихся серьезными серыми, как грозовое небо, глазами. – Мы вам только ради потомка великого бога помогаем. И из-за нее, – он кивнул на гордо выпрямившуюся Динку.
– Спасибо и на том. Разберемся.
– Как-нибудь сами. С древними богами нам немного… не по дороге, – поспешно ответил Ян.
Сероглазый усмехнулся:
– Как знаете. Если что, представляете, как нас искать.
– Мы перед вами в долгу, – произнес Глеб, глядя на гостя.
– Вестимо, – согласился тот. – Как-нибудь сочтемся. Пойдем, Виталий, – обратился он к напарнику. – И да хранит вас Род.
Оба неоязычника[5] вышли.
– Зря мы так, – заметила Динка, едва за ними закрылась дверь. – Прикольные ребята, и с ними было бы все же легче.
– Прикольные, – Ян неодобрительно покосился на нее. – Только и им артефакты не должны достаться. Призовут они своих старых богов, а те возьмут да и откликнутся.
– И что плохого? Порядка побольше, чем сейчас, будет, – возразила Дина. – Почитание рода, уважение и все такое – разве это плохо?
– Нельзя вернуть старое, – возразила Александра. – Материалов о языческих временах дошло не так много, но, не сомневайся, не все было благолепно и гладко.
– Мир меняется, – поддержал Глеб, – и то, что перестает ему соответствовать, отмирает. Это правильный порядок вещей, нельзя его нарушать.
Только Дина смогла спокойно спать в эту ночь. Слушая ее ровное дыхание, Александра завидовала младшей подруге. Она сама испробовала массу способов, пытаясь уснуть, насчитала четыреста воображаемых овец и, наконец, сдалась, понимая, что все бесполезно, заботясь только о том, чтобы не разбудить тех, кто заснул, и по возможности казаться спящей.
Легкие шаги раздались у самой ее кровати, затем старая пружинистая сетка натужно заскрипела – кто-то сел рядом.
– Не спишь? – спросил Ян тихо.
– Так заметно? – она слегка повернула голову. В комнате было слишком темно, поэтому вместо Яна она видела лишь густую черную тень, но в то же время очень явственно ощущала его присутствие.
