— Кто ты?.. ты так похожа на мою мать…
— Я твой ангел-хранитель… — Вежливо буднично незнакомка протянула руку, оплела тоненько его пальцы. — Я знаю, ты в отчаянии… — Совсем близко он увидел ее топкие глаза, откровенно и загадочно всматривающиеся в него, губы, полные, мягкие, как сливы, с пепельно-лиловым отливом. Пятясь и хватая ртом воздух, он отступил к двери. Слишком поздно он понял, что это была не дверь, а слюдяное зеркало в переплете рамы. Проглоченный зеркалом, как Иона китом, он оказался в небольшой комнатке. Обстановка убогая: кушетка, стол. На столе тускло поблескивал стакан, на дне которого темнел высохший чай с бархатными островками плесени, хлеб на салфетке, твердый, как кирпич, и сыр, покрытый какой-то тиной. Он присел на край кушетки.
— Когда-то это была моя гримерная… — сказала девочка и села рядом с ним. — Ну вот, сидим, как на похоронах, смешно смотреть… куда ты?..
Дверь захлопнулась за Моисеем с глухим стуком…
От реки тянуло сыростью. Еще раз глянув на Башню, этажами спускающуюся к реке, Серафим пошел, прихрамывая, по направлению к редакции газеты «Патриот». У музея Восковых Фигур кто-то окликнул его.
— Вот так встреча… Серафим, собственной персоной… рад… — Савин прижался к нему прохладной, чисто выбритой щекой. — Где ты пропадал?..
— Где я мог пропадать… в местах не столь отдаленных…
— Вот как… — Савин смешался, нервно ощупал шею, повел головой.
— Да, почти семь лет, а как будто один день… все в жизни мимолетно…
— И за что?..
— До сих пор сам не знаю за что… наверное, за то, что воображал, будто занимаюсь чем-то стоящим… а на самом деле, только напрасно тратил время… впрочем, все это уже история… — Серафим улыбнулся как будто самому себе. — Извини, мне нужно идти, чувствую себя довольно скверно, устал и мерзну, как старик… погода ужасная…
— Нет-нет, я тебя не отпущу…
Савин жил в актерском доме на Страстном бульваре.
— Входи-входи… — Он слегка подтолкнул Серафима в спину.
Серафим вошел, чуть ли не на цыпочках.
«Да уж, ничего не скажешь, уютная комнатка, красные обои, и стол уже накрыт… икра, рентвейн, с ума сойти, а тут, только, чтобы ноги не протянуть… однако, довольно уныло и мрачно, и кожа на стульях потертая, и скатерть не первой свежести, и зеркало пошло пятнами, видно прошли его лучшие времена… — Мельком Серафим глянул в зеркало. — Черт, не мешало бы побриться, щетина седая, мешки под глазами, возле губ лихорадка, глаза, как у вареной рыбы, без очков я не похож на самого себя, надо бы починить мои старые очки, и брюки где-то порвал… стоп, стоп, может быть я оставил очки у Графини?.. надо бы вернуться, вдруг повезет и она поможет мне… нет, только не сегодня, хотя, надо сообразить… — Рассеянно глянув в окно, Серафим увидел Доктора от медицины. Он стоял у стены, заклеенной обмокшими афишами. Поразило сходство Доктора с Савиным. — Как две капли воды… они что, братья?..»
