Избавитель | страница 36
«Буду ближе к вечеру. Целую…»
Кальман стоял у окна боком к Графине. Лицо его было острым, злым. Графиня подумала, что вот сейчас он опять наговорит ей раздраженным тоном обидных слов и уйдет. Рассеянным, затуманенным слезами и непрошеными воспоминаниями взглядом и жестом она тронула его волосы. Прошлое все еще жило в ней, но какой-то притушенной жизнью. Внезапно, сама того не желая, она приникла к его груди и с таким покорным и кротким видом.
— Кажется, кто-то стучит… — Кальман отстранился.
Вошел грум.
— Да милый… что тебе?.. — спросила Графиня, теребя веер.
— К вам посетитель…
— Пусть подождет…
Грум вышел, прихрамывая.
— Это племянник полковника… — Графиня обмахнулась перьями веера. — Всю душу из меня вымотал… говорит, за домом следят… и кажется он прав… может быть, это как-то связано с покушением… ты что-нибудь слышал о покушении?..
— Да, что-то слышал… — Кальман улыбнулся глазами.
— Так это ты?..
— Нет, вовсе нет… а покушение довольно странное, ты не находишь?.. ведь никто не пострадал, если не считать изрешеченного пулями лимузина… — Кальман прикрыл глаза ладонью.
— Вот как… и все равно мне страшно… я боюсь за тебя… — Графиня прижалась лицом к его груди.
— Не беспокойся за меня… ничего со мной не случится… — Кальман отошел в глубь комнаты. Он был несколько смущен и растроган. Увидев висящий на спинке стула мокрый плащ, он накинул его на плечи.
— Ты уже уходишь?..
— Мне нужно идти… у меня назначена встреча с одним любопытным человеком… он недавно приехал в городе… вот перед кем я бы и в грязь упал… может быть, он и есть тот самый Избавитель, о котором говорит весь город?..
Свет фар ослепил Серафима. Он покачнулся и с трудом удержался на карнизе. Пока он приходил в себя, комната опустела. По решетке он спустился на террасу. И снова его ослепил света фар.
К дому подъехал лимузин, гремя помятыми крыльями. Замелькали тени, обегающие дом. Серафим втиснулся в нишу стены. Видеть он уже не мог, но слышал, как агенты ломились в запертую дверь…
6
Уже несколько часов Жанна и Моисей блуждали в лабиринте крутых и извилистых улочек старого города.
— Все, я дальше не пойду… фу… — Со вздохом облегчения Жанна упала на скамейку. — Это какой-то кошмар… и туфли жмут… точно кандалы…
Моисей не ответил. Он читал афишу летнего театра и думал о незнакомце, который встретился ему у дома Графини. Края афиши вздулись. Он сморгнул. С близкой к галлюцинации ясностью меж строчек мелькнуло лицо Серафима, пропало, снова всплыло.