— Случилось? Я уверен, с ней все в порядке. Вы же сами сказали, что она в доме.
Слезы брызнули у нее из глаз.
— Случиться могло все, что угодно. Вы действительно ничего не знаете о детях.
Дерек побежал впереди нее, заглядывая за занавеску в душе, за одежду в шкафу, на нижние полки кухонной мебели.
— Кейти! — умоляла Мэллори.
Взвизгнула Митци, когда Мэллори отодвинула подушку, на которой та спала, чтобы заглянуть за диван.
Вдруг Дерек что-то вспомнил.
— Выключите свет! — приказал он. Прежде чем она смогла шевельнуться, он погасил все лампочки и даже ночники. Дом погрузился во тьму. — Пошли! — Он взял ее за руку и потянул за собой.
Слабый сиреневый свет пробивался из-под кровати Кейти. У Мэллори чуть сердце не выскочило, когда она опустилась на ковер. Девочка мирно спала в мерцающем ободке, зажав в руке розовый маркер.
Мэллори почувствовала теплую руку Дерека у себя на плече. Ее начало трясти.
* * *
— Тс-с!
Обхватив ее, Дерек покрывал ее шею поцелуями. Это оказалось таким интимным — вдвоем сидеть, обнявшись, на полу в темноте. Все, что Мэллори было нужно, это объятия Дерека, сейчас и всегда.
— Извините. Я не знаю, как могла так потерять самообладание.
— Мы все теряем самообладание.
— Я сомневаюсь насчет вас. Кейти — это все, что у меня есть. Я не знаю, что бы я делала, если б потеряла ее.
Он прижал ее еще крепче.
— Вы не потеряете ее.
«А тебя? — хотела она спросить. — Тоже не потеряю?»
Вместо этого она сказала:
— Вы подумаете, что я ненормальная. Плакать по пустякам. — Мэллори смахнула слезу. — Я прожила весь год неправильно! Воспитывать Кейти — это большая работа, а я могу уделять ей всего несколько часов вечером и выходные. Я очень люблю ее, но временами… я просто изнемогаю. Так много я должна ей дать и так мало могу. Я плохая мать?
Так, наконец-то она выговорилась, дала волю своим страхам. Она напряженно ждала его ответа.
— Мэллори, моя мать не узнала бы меня, столкнись она со мной на улице. Я вижу, как вы обращаетесь с дочерью, и единственное, чего мог бы пожелать, — чтобы моя мать дала нам с сестрой хоть десятую долю любви, которую вы испытываете к Кейти. Как вы вообще могли такое о себе подумать?
— Если бы я была хорошей матерью, жить было бы намного веселее, легче, правда ведь? Порой так трудно, заботясь о ребенке, все делать правильно.
Дерек вздохнул, его дыхание коснулось ее шеи.
— Послушайте, Мэллори, я скажу вам то, что не говорил ни одной живой душе. Я военный летчик, и, черт возьми, хороший. Бывают дни, когда вокруг только синь неба, весь мир под моими крыльями. А бывает, когда нет ничего, кроме турбулентности. И тогда не важно, какой я пилот, меня просто тошнит.
