Хиля была в сносном настроении, и я вел ее за руку и слушал, как она пересказывает фильм, увиденный в клубе с матерью. Мы шли как раз мимо кирпичной складской стены, низкой, выкрашенной в густой темно-желтый цвет, с узенькими окошками вдоль крыши. В некоторых местах краска уже облезла, а кое-где виднелись и голые кирпичи.
- Посидим? - предложила Хиля, кивая на вросшую с землю скамью без спинки, прочно стоящую под стеной.
Мы уселись. Напротив нас широкой буквой "П" расположился коричневатый дом с тремя подъездами, возле него копошились в куче песка дети и болтали, сидя на огромном поваленном ясене, несколько старушек. Кто-то готовил ужин, до нас долетал запах тушеной капусты. Я обратил внимание, что двор дома отгорожен от остальной улицы ржавыми, вкопанными в землю газовыми баллонами, и показал Хиле:
- Смотри, и здесь так. Я уже видел в другом месте, у фабрик...
Моя подружка поморщилась. Она, конечно, знала о моем фабричном прошлом, но любое напоминание о тех временах раздражало ее невероятно.
- Ты сегодня отлично выглядишь, - поспешил добавить я. - Не сердись.
Хиля действительно выглядела красавицей. На ней было насыщенно-синее шелковое платье с рукавами до локтей и белым воротником, волосы, подстриженные по последней моде, пушисто шевелились на ветру, а прыщи совсем исчезли со щек, не оставив и следа на гладкой розовой коже. Пахло от нее горьковатыми розами - духами, которые я подарил.
- Да? Правда? - Хиля покосилась на меня. - Тогда почему ты меня не поцелуешь?
- Здесь? - я опешил. - Но там же люди... дети...
- Ой, дети! - она снова поморщилась. - Люди! Им-то какое дело? Это складские, им по жизни лишь бы на что-то пялиться!..
Уже не впервые я обратил внимание на то, как она говорит о "неблагополучных" - с презрением. Мне это не нравилось, потому что в глубине души я слегка завидовал таким людям, сам не понимая, почему. Может быть, они казались мне более естественными, чем мое окружение, а может, просто напоминали о детстве.
- Что-то много ты о людях думаешь, - сердито сказала Хиля, закидывая ногу на ногу. - Тем более, об э т и х.
- Но они такие же граждане, как и мы, - я не хотел спорить, но не мог и смириться с ее тоном.
- А может, и приютские - тоже такие, как мы? - она прищурилась.
- Давай, не будем ругаться, - я нежно взял ее за руку и чуть потянул к себе.
- А я не ругаюсь! - она вырвалась. - Просто не могу тебя понять! Вчера, в магазине, ты бабку какую-то без очереди пропустил - в честь чего? Пацанам фабричным дал на мороженое - зачем?
