Я ходил с классом, озирался и не мог понять: как же можно существовать в таких условиях?.. Да, тепло, кормят, есть крыша над головой, библиотека, кинозал, но это - не жизнь. Это даже хуже, чем в больнице, потому что далеко не у всех есть шансы "выздороветь" и выйти отсюда. Никто не держит, но идти-то некуда! Не жить же на улице...
Я пытался представить, как это - в приюте. И не мог. Одно я хорошо понимал: большинство мечтает вырваться и делает для этого все возможное. Девушки из слабоумных устраиваются домработницами, старушки - няньками, инвалиды упорно ищут места в трудовых артелях, чтобы получить койку в общежитии - в общем, мало кто сидит сложа руки.
И вот, глядя на эту постоянную борьбу даже не за свободу (ведь они - не заключенные), а просто за полноценную жизнь, я был на сто процентов уверен, что наш фабричный дом - это место во всех отношениях превосходное. Но оказалось, что мир, в котором я вырос - просто еще одна ступенька "неблагополучия" на лестнице, ведущей к чему-то действительно хорошему...
Хиля словно уловила мое настроение и улыбнулась:
- О чем думаешь?
- О том, как хорошо нам живется, - совершенно честно ответил я.
Взрослые засмеялись. Девочка тоже хмыкнула:
- А зачем об этом думать? Просто надо жить, и все. Пошли в мою комнату, покажу тебе одну штуку: ты такого еще не видел.
Мы встали из-за стола, поблагодарили, и я совершенно машинально, не отдавая себе отчета, бережно поддержал Хилю под руку. Она удивленно оглянулась, секунду смотрела на меня и вдруг расплылась в широкой улыбке.
В ее комнате, уютной, светлой, заставленной хорошей мебелью, почти не было игрушек, разве что плюшевая обезьяна свешивала длинную лапу со шкафа для несколько фаянсовых собачек сидели рядышком на подоконнике. Зато на письменном столе я увидел с удивлением и мгновенной обжигающей завистью большой, во весь стол, самолет из фанеры и тонкой жести, выкрашенный серебристой краской. Хиля ошиблась - я видел такие раньше, но лишь издали, в витрине главного универмага, куда ходил как-то с мамой за тетрадями и ручками.
- Настоящий бензиновый мотор! - девочка старалась говорить без хвастливой интонации, но у нее это плохо получалось. - Отец подарил на день рождения.
Я подошел и осторожно погладил самолет кончиками пальцев:
- И как? Ты уже запускала?
- Нет, - она тоже подошла и легко присела на край стола, по-хозяйски положив ладонь на спину своей игрушки. - Одна боюсь: вдруг улетит. Хочешь вместе?..
