- Ну... в общем, да.
- Видите! - Голес все еще обращался к Полине. - Нет, вы видите!
Девушка сочувственно покивала и оглянулась на меня, как мать на ребенка, скрывшего победу на школьной олимпиаде по математике.
Шаги были уже совсем близко. И тут меня осенило. Даже не осенило, просто инстинкт убегающего животного обрел вдруг конкретные очертания.
- Я пытался задержать вора, - сказал я и удивился, до чего естественно звучит мой голос. - Он убегал по улице с курткой, я схватил его за руку, а он развернулся и...
- С чем? С курткой? - Голес впился в меня глазами, как когтями. - Это точно?..
- Да. Это была синяя ватная куртка, я хорошо разглядел.
Полина нахмурилась. Что у меня в свертке, она, конечно, не знала. Но врачу я, кажется, об этом сказал. Или не сказал?.. Все равно - лучше потерять куртку, чем свободу. Если понадобится, если спросят - отдам, черт с ней. Скажу, что отнял у грабителя. Может, еще и поблагодарят...
- Ах, вот какие дела... - озадаченно пробормотал дознаватель. - Значит, это все одна компания...
Дверь открылась, и я, обернувшись, увидел того человека из магазина - впрочем, как и ожидал. Он был без пальто и шапки, в сером костюме, из-под которого выглядывала серая же рубашка. И лицо его, растерянное, с седыми нитками на висках, показалось мне сероватым, в тон одежде.
- Хорошо, что вы не ушли, - сухо и деловито обратился к нему Голес. - Выяснились новые обстоятельства. Вот этот человек, - кивок в мою сторону, - пытался поймать вора и лишился глаза.
Обворованный уставился на меня, не узнавая. Какая все-таки сила таится в обычных словах! Стоило дознавателю дать мне характеристику, вслух назвать меня чуть ли не героем, как перед глазами жертвы тут же повисла непроницаемая пелена - теперь, даже если в его мозгу и мелькнуло какое-то подозрение на мой счет, оно рассеялось без остатка. А ведь он хоть секунду, но видел меня в магазине, если вообще способен что-то видеть! Я не тень, я - человек, причем довольно высокого роста, с широкими плечами, и если не лицо, то хотя бы фигуру мою запомнить можно.
Слова меняют суть вещей. Может быть, теперь даже продавщица Ивкина начнет вспоминать, что видела, как я пошел з а в о р о м, а не за жертвой - уж наверняка Голес подскажет ей верное направление мыслей, поскольку перед ним - такая же пелена. А все - глаз.
Их логика проста: кто-то выкалывает людям глаза на улице и отнимает деньги и документы, таких случаев было уже несколько, и я - просто еще одна жертва. А раз так - я не могу быть вором, ведь наверняка и близко не подхожу под описание бандита с шилом, лежащее в толстой папке с надписью "Уголовное дело Љ..." в сейфе у Голеса. И потом, для чего бандиту выкалывать глаз с е б е?.. То, что мой случай - элементарное совпадение, никому не приходит в голову, я могу сочинить хоть десять разных легенд, но поверят они только одной - нападение.
