— Когда это было?
— Вчера, — небрежно бросила Маринка. — А что?
— Ничего, — отрезала я. — Мне кажется, что он замешан в убийстве Кристины.
— Да ты че, подруга, ку-ку? — Маринка вытаращила на меня глаза и заморгала.
— Кристина была его любовницей, — спокойно сказала я, — и грозила признаться во всем мужу, то есть Аркадию.
— Пф-ф, — фыркнула Маринка, — подумаешь, любовница! У кого их нет. За это не убивают. Да и вообще, откуда ты это знаешь?
— Во-первых, по реакции Севы и Кристины, — ответила я.
— Наверняка ты ошиблась, — заявила Маринка, не дав мне договорить.
— А во-вторых, — продолжила я, — я прослушала Севин автоответчик. Кристина звонила ему вчера днем и еще раз вечером, но его не было дома… Но его не было дома, — повторила я окончание фразы. — Маринка, — встрепенулась я, — Хмельницкого вчера ночью не было дома.
— Ну и что? — беззаботно рассмеялась она. — Гулял, наверное. Я решила с ним не связываться.
— Да-да, правильно, — машинально кивнула я, — не нужно с ним связываться… Его не было дома… А где он был?
— Пицца остынет, — Маринка вывела меня из сомнамбулического состояния.
— Что? — я посмотрела на нее непонимающим взглядом.
— Ты что, спишь, что ли? — она показала на лепешку. — Ешь, говорю, остынет.
— Погоди, — я сделала глоток кофе и, придвинув к себе телефон, набрала номер Севиного офиса.
— Это Бойкова, — представилась я. — Могу я услышать господина Хмельницкого?
— Всеволода Александровича нет, — я узнала его секретаршу. — Что ему передать?
— Передайте ему мой номер телефона и скажите, что я просила его позвонить, как только он появится, — я продиктовала номер своего сотового, — спасибо.
— Тебе нужно поесть, — твердила Маринка, — у тебя истощение нервной системы. Я понимаю, — со значением кивнула она, потягивая кофе, — такой стресс пережить! Ты, можно сказать, сегодня заново родилась. Так что давай, приступай.
Я поддалась на ее уговоры и откусила кусочек пиццы. Конечно, она уже давно остыла. Я сделала глоток кофе и принялась жевать. В дверь постучали, и в кабинет заглянул Кряжимский.
— Ну что, Сергей Иванович? — спросила я.
Кряжимский показался мне несколько озабоченным.
— Ты знаешь, — сказал он, присаживаясь на диван, — он меня хорошо помнит. Обрадовался, когда узнал, кто звонит.
— Ну и… — поторопила я его.
— Они его вычислили.
— И кто же это? — нетерпеливо спросила я.
— Сергей Ильич сказал, что он может назвать его фамилию…
— Так он не сказал вам?
— Сначала он хочет поговорить с тобой, — замялся Кряжимский, — он собирался тебе звонить, но я опередил его.
