— Для подстраховки, — сказала я.
— Значит, кто-то из Летневых все равно должен был погибнуть? — удрученно спросил Кряжимский.
— Да, — угрюмо подтвердила я.
Кряжимский задумался.
— В любом случае этот человек, я имею в виду шантажиста, неплохо осведомлен о передвижениях Летневых. Это кто-то из числа их знакомых, — уверенно произнес он.
— Несомненно. Остается выяснить, кому выгодна такая развязка.
— О какой развязке ты говоришь? — вопросительно взглянул на меня Кряжимский.
— Мне почему-то кажется, что деньги здесь не главное… — задумчиво сказала я.
— Вот как? — удивился Кряжимский.
— Ведь сейчас можно нанять любого головореза. Не очень верится мне, что человек так спокойно, я бы даже сказала, вяло шантажировавший Летневых в течение трех месяцев, вдруг перешел к таким решительным действиям. Так резко потерял терпение? Но что его заставляло терпеть целых три месяца? Почему он раньше не пришел к Летневым и не потребовал деньги, как это он сделал вчера?
— Все меняется, — без особой убежденности сказал Кряжимский, — ждал-ждал, да и решил прийти.
— Мне кажется, что весь этот шантаж прикрывает что-то другое, настоящий мотив — не деньги, он скрывается гораздо глубже.
— Убийство? — спросил проницательный Кряжимский.
Я кивнула.
— Опять кто-то хотел убить Аркадия. Ведь именно он должен был сегодня ехать на «Пежо». Кристину планировалось взять в заложницы…
— Но почему тогда этот шантажист так легко согласился вместо Кристины взять в заложники Аркадия? — резонно задал вопрос Кряжимский.
— Тот, кто вчера «навестил» нас на даче, — только исполнитель. Он мог самолично изменить сценарий. Или чего-то недопонял, или не придал значения.
— Сомнительно, — покачал головой Кряжимский.
— Этому исполнителю, возможно, приказали требовать денег. Тому, кто его нанял, не надо было посвящать последнего во все детали своего плана. Бомба эта неспроста была заложена в машину.
— Ты кого-нибудь подозреваешь? — пристально посмотрел на меня мой зам.
Я пожала плечами и взглянула на Маринку, которая молча слушала наш разговор. Она была так поражена случившимся, что ее энергии хватило только на то, чтобы сбегать за бутылкой минералки.
Когда мы остались с ней в кабинете одни, она все-таки взяла слово:
— Че-то ты мудришь слишком, — прищурилась она, — мне кажется, все дело в деньгах. А бомбу заложили, как ты правильно вначале сказала, для гарантии.
— Что гадать! — вздохнула я, и, сняв с плечиков шубу, стала собирать вещи.
— Ты куда? — удивилась Маринка.
