Женщина появилась буквально через десять минут. Войдя в редакцию, она возбужденно воскликнула:
— Вы нашли доказательства его вины?
— Вы слишком торопите события, — решив пока повременить с рассказом о наших успехах, ответила я и жестом пригласила ее сесть рядом.
Кряжимский приветливо поздоровался с Мясниковой, при этом не покидая своего места. Сделав вид, что наш разговор его совершенно не интересует, он уткнулся лицом в экран монитора. Я тем временем предложила женщине кофе, но так как она от него отказалась, я стала собираться с мыслями, прикидывая, как выяснить все необходимое. Мясникова явно занервничала, предчувствуя что-то важное. Ее волнение передалось и мне, а потому я поторопилась быстрее перейти к делу.
— Скажите, Лариса Евгеньевна, рассказывая про своего бывшего зятя, вы сообщили нам все, что знали о нем? Вы случайно ничего не утаили?
— А почему вы об этом спрашиваете? — слегка прищурившись, переспросила женщина.
— Честно говоря, мы с коллегами сомневаемся в том, что ваш зять стал бы убивать свою бывшую жену только из-за тех пятидесяти тысяч, что были на счету Виктории и по завещанию перешли вашей внучке, да из-за ее квартиры, в которой он сможет только лишь жить, но не будет иметь никакого права ею распоряжаться, — честно призналась я. — Этот мотив слишком мелочен, а для убийства необходимо что-то более веское, чем ссора и все вами перечисленное.
— Как я понимаю, вы что-то нашли на этого гада… — попыталась улизнуть от ответа Мясникова, тактично переводя разговор на другую, более интересующую ее тему.
— Нашли, — кивнула я. — Только этого мало, и требуются еще улики и доказательства. А найти их мы вряд ли сможем, не зная точно, что за мотив был у вашего зятя для совершения убийства, — вновь вернулась к прежнему я и даже улыбнулась, подумав, что я также умею поворачивать беседу в нужное мне русло. — Вы расскажете нам то, что утаили?
Я пристально посмотрела на Мясникову и поняла, что она пребывает в сомнениях: говорить или не говорить. Следовало подтолкнуть ее к принятию решения, и я сказала:
— Мы подошли совсем близко к виновному, но все наши усилия окажутся бессмысленными, если мы не будем знать, что же на самом деле толкнуло мужчину на преступление, почему оно было так уж необходимо ему.
— Хорошо, я расскажу вам все. Хотя я не уверена, знает ли он то, что должно быть известно только мне. Он просто никаким образом не должен был узнать, ведь это было известно только дочери и мне.
