Вернув соседке газету, я поблагодарила ее за помощь и направилась к себе в квартиру. Соседка недоуменно посмотрела мне вслед и тоже скрылась за дверью. Вернувшись в кухню, я достала из пачки сигарету и, закурив, вновь погрузилась в раздумья.
Из всего выясненного лично мне понятно, что Курдов причастен к убийству своей бывшей жены. Иначе бы он не заботился о своем алиби и не врал потом, когда его обман был раскрыт. Он даже представления не имел о том, какие передачи шли в тот день по телевидению. Выходит, Курдову было что скрывать, а значит, нам теперь просто необходимо найти какие-то доказательства, подтверждающие, что именно Александр убил свою бывшую жену. Но вот как это сделать?
Я задумалась, анализируя всю имеющуюся информацию, включая и ту, которую узнала в кабинете майора Здоренко. Пока выходило, что милиция действовала последовательно и правильно. «Стоп, — остановила я сама себя, перебирая в памяти исписанные листочки из милицейской папки, — а ведь в деле Мясниковой значится, что всех ее дачных соседей опросили! И никто из опрошенных не видел, чтобы кто-то входил в дом после хозяйки. Но, судя по всему, вопроса о том, не крутился ли кто-то возле дома еще до приезда Виктории, менты соседям не задавали. А ведь вполне могло быть так — и я даже уверена, что так и было! — преступник явился в дом раньше жертвы и поджидал ее на месте, потому-то его никто и не видел потом, когда Виктория приехала. Следовательно, нужно расспросить соседей еще раз и узнать, не видели ли они кого-нибудь не после, а до приезда Мясниковой. С этого, пожалуй, как раз и стоит начать завтрашний день».
Облегченно вздохнув — мысль мне в голову пришла неплохая, и, возможно, расследование завтра продвинется, — я затушила сигарету, сполоснула чашку из-под кофе и, пройдя в зал, включила телевизор. Потому что сидеть в полной тишине для меня сейчас было просто убийственно — теперь в голову полезли всякие неприятные мысли, связанные с Маринкой, о которой я, как ни старалась, позабыть не могла и уже начинала волноваться по поводу ее поведения. Я знала, что если позволю этим самым мыслям завладеть собой, то не смогу уснуть этой ночью. Маринке-то что, у нее вроде бы счастье на горизонте просматривается, а вот я по ее милости завтра с утра буду страдать головной болью. Нет уж, пусть мой мозг лучше загрузит нелепая и в большинстве своем ненужная информация с телеэкрана.
* * *
Новый день для всей моей редакционной команды начался в то же время, что и обычно. Без особой спешки все подтягивались на свои рабочие места и, полусонные, падали на стулья. Один только Кряжимский выглядел так, словно и не утро сейчас было. Не знаю уж, как ему это удавалось, если даже мне, после трех выпитых с утра чашек кофе, легче не стало и работать совершенно не хотелось. Кое-как переборов свою природную лень и утреннюю сонливость, я заставила себя быстренько выполнить все накопившиеся за вчерашний день редакционные дела, связанные с выпуском газеты, а уже после этого попросила всех собраться в моем кабинете.
