Весь оставшийся вечер и все следующее утро я думала, о том, кому же и чем могла помешать Бабенкова. Я перебирала различные мативы: от зависти до безответной любви, но все это было лишь предположениями и не имело никаких реальных оснований. Необходима была какая-то зацепка, которая бы позволила раскрутить все это дело, но ее пока не было. Жаль что Бабенкова сама никого не подозревала и даже не думала ни на кого, а уж мы-то и тем более не знали тех людей, с которыми она общалась.
Поняв это, я решила наведаться на работу к Светлане и переговорить там с ее коллегами. Возможно, они скажут нам что-то дельное, тем более что уж точно знают, с кем у нее плохие или не очень хорошие отношения. Оставалось только добраться до редакции и взять с собой Кряжимского, который поможет опросить как можно больше людей.
Определившись с дальнейшими действиями, я прибрала за собой на столе, за которым пила кофе, сполоснула чашку и направилась одеваться. Мой выбор пал на кожаный брючный костюмчик, довольно теплый, что по сегодняшней погоде было очень даже кстати. На ноги я обула черные кроссовки, волосы собрала заколкой и, взяв сумочку, вышла из квартиры.
Моя машина, за ночь покрывшаяся небольшим слоем осенних листьев, принесенных ветром с соседних деревьев, и утренним инеем поверх них, требовала небольшого разогрева. Пришлось первым делом включить печь, а уже потом двигаться в редакцию.
Прибыть туда мне удалось чуть раньше всех, так что я даже получила некоторое время для отдыха перед трудовым днем. Поставив сразу варить кофе, так как я знала, что утро у моих коллег непременно начинается именно с него, я взялась поливать цветы. Вскоре появился Виктор, за ним Ромка и Кряжимский, и только Маринка, как всегда, подъехала последней, да еще и с небольшим опозданием.
— Ну и где тебя сегодня носило? — полюбопытствовала я. — Автобус сломался или старушку через дорогу помогала переводить? — перечислила я ее обычные отмазки.
Маринка как-то неопределенно махнула на меня рукой, упала за свой рабочий стол и, сложив руки перед собой, поместила на них голову, явно намереваясь еще какое-то время поспать.
— Вот те здрасьте, все, значит, работать будут, а она дрыхнуть, — заворчал на нее Ромка. — А ну подъем, а то воды принесу, — предупредил он Широкову.
— Отстань, — буркнула та в ответ. — Устала я.
— Странно, это чем же нужно было заниматься всю ночь, чтобы так устать? — полушутя, задала я вопрос.
