Чтобы не терять времени даром, я вытащила из своей сумочки фотографию, которую конфисковала у Вики, и показала ее охраннику.
Парня он вспомнил. По его утверждению, парень пришел впервые. Сказал, что он тарасовский представитель газеты «Московский комсомолец» Богдан Козырев и хочет видеть Олега Георгиевича на предмет интервью.
— Я позвонил шефу, — рассказывал охранник, — доложил. Тот сказал, что примет его только после того, как закончит с монголами. Я предложил парню прийти часа через два, но он сказал, что предпочитает подождать. А мне-то что? Пусть ждет. Ленка его все равно к Сереброву не пустит, а если что — меня вызовет. Он часа полтора просидел на втором этаже, я иногда заглядывал туда, интересовался, что он там делает. Ничего, сидит, в пол смотрит. Посидел так полтора часа и ушел. Мне ни слова не сказал. Наверное, ждать запарился.
Охранник взял у меня из рук фотографию и присмотрелся к стоящей рядом с парнем Геле.
— А вот эту девицу я тоже раза три видел, — заявил он. — Ходит к шефу, но редко. Что там у них за дела, я не знаю, и догадываться об этом мне по должности не положено. Я только Ленке сообщаю — пришла, мол, такая-то, имени ее не помню, странное какое-то, а та, не спрашивая Олега, говорит — пропусти. А позавчера она обратно вприпрыжку скакала, через две ступеньки.
— А вы знаете, кто это? — спросила я, удивленная его неосведомленностью.
— Как это кто? — переспросил он. — Известно кто. Только, видно, дорогая. Красивая потому что. Да она одна, что ли, к шефу ходит? К нему и другие наведываются. Шеф у нас человек любвеобильный…
Он вдруг посмотрел на меня с некоторым даже испугом. Видно, понял, что сказал что-то лишнее, за что может лишиться работы, если я передам наш разговор шефу. Я сделала вид, что меня не заинтересовало его сообщение, что шефа посещают проститутки, за одну из которых он принял его приемную дочь. Меня оно, однако, очень заинтересовало.
Охраннику вдруг захотелось поскорее избавиться от моего общества, и он вновь принялся названивать секретарше. Получив от нее наконец разрешение, он улыбнулся и, не успев закончить с нею разговор, показал мне рукой на лестницу, можешь, мол, подниматься.
Признаюсь, чем больше я погружалась в подробности жизни семьи Серебровых, тем больше эти подробности меня удивляли. Вот опять я только что узнала факт, можно сказать, сногсшибательный. Дочь посещает офис отца, и никто, похоже, кроме секретарши, не знает, что она его дочь. Ее все принимают за проститутку! Да и что это за привычка такая у Сереброва — принимать проституток на своем рабочем месте. На меня он совершенно не произвел впечатление человека, способного на такое безрассудство. Может быть, охранник что-нибудь напутал?
