— Сашка! — устало проговорил Ларчик. — Тебя опять понесло на крыльях фантазии неведомо куда?
— Ладно, — проворчала я. — Мои фантазии, кстати, иногда оказываются удивительно жизненными. Если ты потрудишься припомнить, иногда мы выигрывали дела только благодаря моим таким «презренным» фантазиям!
С этими словами я вышла на улицу.
В конце концов, время покажет, насколько глупы или верны мои так называемые «фантазии»!
* * *
На улице все еще царила унылая беспросветность. Нет, туман закончил свое победное шествие, но постарался все-таки испортить погоду, оставив после себя теплую, мерзопакостную слякоть и серое небо. Это самое небо нависло, казалось, прямо над головой, в такой опасной близости, что, казалось, вот-вот обрушится и придавит.
— Как-то все складывается по-глупому, — пробормотала я. — Если повнимательнее посмотреть, то ужасно глупо! Да что такого, черт побери, должны были сотворить Елизавета Ракитина и Донатовский, чтобы у кого-то возникло желание избавить от них человечество? Или что такое они могли знать, пребывая в маленьком, полуподвальном театрике? Может, там было видно, как в соседнем овощном магазине покупателям героин в огурцы подкладывают? Или этот странный «джентльмен» из кафе на самом деле — дон Вито Корлеоне какой-нибудь захолустный? Ну не за знание же системы Станиславского их преследовали!
Можно было придумать целый ворох версий, но безумию превосходящих одна другую, и споткнуться о самую незначительную, самую глупую, самую иррациональную — именно такая нередко, к моему удивлению, оказывалась верной!
— Никогда на свете мне не понять психологию преступлений, — посетовала я, рассматривая меланхолично и отстраненно сидящую напротив меня на лавочке в ожидании автобуса пожилую леди.
Дама отчего-то недоуменно вытаращилась на меня и испуганно отсела подальше.
Ах да… Всему виной моя дурацкая привычка обсуждать свои проблемы вслух — сообразила я. Понятная реакция… Стоит юная девица и рассуждает о психологии преступника.
Мне даже захотелось извиниться, но подошел автобус.
Забравшись в него, я увидела через оконное стекло все ту же пожилую леди. Вспомнив, что старики предпочитают ездить на общественном транспорте, я вздохнула. Их жизнь, увы, строго регламентирована. От и до… Попробуй прожить на триста рублей в месяц!
Вот они и прогуливаются по паркам с мопсами — такими же древними, как их хозяева…
«А все-таки интересно было бы пообщаться с кем-нибудь из наших свидетелей, — подумалось мне. — Надо узнать у Ванцева их фамилии… Тем более что эти старички могут оказаться и сами убийцами».
