Мы вошли в спортивный зал.
Высокая светловолосая девушка с короткой стрижкой, улыбаясь, направилась к нам.
— Василиса, — представилась она, протягивая руку. — Можно просто Бася.
* * *
— Вы занимаетесь Машиным убийством? — спросила Бася, когда Анна оставила нас одних.
— Да.
— Странно, что Аня решила вас привести ко мне. Я ничего не знаю.
— А Машины синяки?
— Ну… Это да. Но после этого мы ведь с ней и не общались. Хотя она вытащила меня из ужасной истории в свое время, и я была ей очень благодарна. Знаете эту историю с Саввиным?
Я удивленно посмотрела на нее.
Ни капли косметики. Очень чистое и решительное личико. Единственное, что я не могла не отметить, — Бася была моложе меня лет на пять, но при этом начисто была лишена каких бы то ни было детских черт. Она была очень взрослой.
— Ну, да, — тихо рассмеялась она. — Я была как раз одной из героинь этой кретинской истории. Просто поняла, что могу быть полезна тут, и осталась. Но только Машу не Саввин убил, уж поверьте… Он большой урод, я не спорю, но такой жуткий трус! Может, из-за угла он бы выстрелил, это да. Но подойти к своей жертве, видеть ее глаза… Да этот гад в штаны бы наложил и удрал!
— Бася, когда вы заметили, что с Машей происходит что-то странное?
— Где-то около года назад. Сначала в ее глазах. Понимаете, там появилась безысходность.
— Но Анна говорит, что Маша была счастлива!
— Это не так, — покачала она головой. — Человек не может быть счастлив, открыв в себе монстра. Я говорю о человеке, в котором еще сохранился хотя бы процент нормальности. Нет, она не была счастливой. Она была покорна своей новой судьбе. Это наиболее верное определение ее состояния. А потом эти синяки… Я-то знаю, как они выглядят. И тогда мы с ней поругались. Она просила меня не соваться в чужие дела. А я не сдержалась и послала ее. Сказала, что она самое большое разочарование в моей жизни. Вы видели ее мужа?
— Да.
— Я в него была влюблена. Дело даже не в красоте этой чертовой, бог бы с ней. Дело в выражении его лица — казалось, внутри него живет рыцарь Ланселот. А она этого рыцаря унижает, потому что он ее любит, а если любимая унижает себя, то и тебя тоже!
— Вы уверены, что это не он убил?
— Господи, да вы что? Как вы можете думать, что это он? Ни-ког-да!
— И она не называла, хотя бы нечаянно, имени своего возлюбленного?
— Может, если бы мы не отнеслись к этому так негативно, она и сказала бы. Но, увы! Я ничем вам тут помочь не могу.
— Но с кем-то ведь у Маши сохранялись доверительные отношения?
